— Но они должны идти, — говорил Танамил. — Они все связаны друг с другом, и я не могу оставить их здесь навсегда.
— В таком случае, — сказала Робин, — я тоже должна идти.
— Но ты никогда себя не связывала, — сказал Танамил. — Зачем же ты пойдешь?
— Пойду, и все, — сказала Робин. — Я еще давным давно пообещала маме…
— Если бы твоя мама знала, о чем я прошу, — быстро сказал Танамил, — она велела бы тебе сделать, как я говорю.
Мне это показалось нечестным приемом. Танамил никак не мог знать, что сказала бы мама. Но Робин вечно повторяет, что мама хотела бы того, или что ей не понравилось бы то, и я уверена, что Танамил знал об этой привычке Робин. Робин заплакала.
— Я прошу лишь одного: чтобы ты осталась со мной, — сказал Танамил.
Ну ничего себе скромная просьба! Он еще будет запугивать Робин! Я совсем уже собралась сесть и сказать Танамилу пару ласковых, но вместо этого уснула.
Я проснулась оттого, что Робин закричала:
— Я сказала — нет!
— Но почему? — крикнул в ответ Танамил. — Почему, почему, почему?!
— Потому, что ты тот, кто ты есть, — сказала Робин. Она опять плакала — или так и продолжала плакать еще с того момента. — Это будет неправильно.
Мне захотелось дать ей пинка. Она же все равно что напрямую сказала Танамилу, что мы не варвары!
— Что ты имеешь в виду под этим «неправильно»? — нетерпеливо спросил Танамил. — Чем мы друг от друга отличаемся?
— Ну, для начала, возрастом, — сказала Робин.
— Глупая отговорка! — заявил Танамил. В голосе у него звучало негодование, в точности как иногда у Хэрна. Но я обрадовалась, потому что поняла, что Робин пытается исправить свою ошибку.
— Нет ли у тебя каких-нибудь отговорок поумнее? — спросил Танамил.
— Это не отговорки, а причины, — холодно отозвалась Робин.
— Я был несправедлив. Прошу прощения, — сказал Танамил.
Я подумала, что Робин, несмотря на свои ошибки, управляется с ним куда лучше, чем это получилось бы у меня. Наверное, с этой мыслью я уснула опять. Когда я проснулась в следующий раз, Робин дошла до самого худшего.
— Я не понимаю, откуда ты можешь это знать! — еле слышно проблеяла она.
— Знаю, и все, — сказал Танамил. — Ты рискуешь сильнее всех — после Гулла. Я говорю это не просто для того, чтобы убедить тебя…
— А для чего же ты еще это говоришь? — перебила его Робин.
— Ну, уела, — согласился Танамил. — Робин, я не могу заглядывать далеко в будущее, но то, что я вижу, мне не нравится. Останься здесь и позволь остальным уйти. Они унаследовали его упорство. А ты — нет.
