И мифы о Сизифе и Асклепий приобретают особый смысл. Перед нами — пусть неудавшаяся, но все же героическая попытка преодолеть смерть, отнять у богов право распоряжаться жизнью людей. Это значит, что люди достигли такого уровня знания, что не только усомнились в безусловной правильности порядка, установленного свыше, но и постепенно начинали верить в возможность изменить этот порядок. Дальнейшее развитие науки, и в частности медицины, подтвердило, что дальновидный Зевс правильно оценил грозящую опасность: человек, понявший, на что он способен и поверивший в свои силы, перестанет полагаться на богов и в конечном итоге верить в них.
И в мифах нередко смертные совершают чудеса, вступая в битву с олимпийцами. Правда, при этом их, как правило, поддерживает кто-нибудь из богов, находящийся с ними в кровном родстве. Такие герои, как Геракл, Тесей, Персей, все-таки были детьми смертных женщин и обративших на них свой благосклонный взор богов. Но любопытны не только их удивительные подвиги, а и та смелость, с которой они берутся за непосильные задачи.
Во время Троянской войны померился силой с богами соратник Ахилла аргосский царь Диомед, сын Тидея. Сначала он без труда расправляется с Афродитой:
Сын же Тидея Киприду преследовал гибельной медью…,
И налетел, и ударил ей медью блестящею в руку…
Медная пика пронзила и около кисти рассекла
Кожу. Ручьем заструилась бессмертная кровь у богини.
Громко могучеголосый Тидид закричал Афродите:
«Скройся, Зевесова дочь! Удались от войны и убийства!»
И когда раненую богиню спрашивают на Олимпе, кто осмелился поднять на нее руку, она, рыдая, признается, что обидчик ее — простой смертный:
Ранил меня Диомед, предводитель надменный аргосцев,
Нынче уже не троян и ахейцев свирепствует битва,
Нынче уже и с богами бессмертными бьются ахейцы.
Отчаянному Диомеду оказалось мало одной жертвы. Он замахивается на самого Аполлона. И грозный дальновержец, перед которым трепетали и люди и боги, обращается к богу войны с удивительной просьбой:
Слушай, Apec… людобоец, твердынь сокрушитель,
Кровью залитый! Не сгонишь ли с поля ты этого мужа,
Сына Тидея, который готов и с Зевсом сразиться?
Но и бог войны оказался посрамленным: Диомед пронзил его пикой.
От и Эфиальт, внуки Посейдона, однажды заковали в цепи «людобойца» Ареса и в течение тринадцати месяцев держали его в заточении, в медной бочке. На земле все это время царил мир, и никто не стремился разыскать исчезнувшего кровожадного бога. Но мачеха Ота и Эфиальта (как и полагалось мачехе) все-таки выдала тайну самому пронырливому из олимпийцев — Гермесу, и тот освободил уже вконец обессиленного Ареса от оков.
