Афиняне же, видимо, не считали оковы наилучшей гарантией любви и предпочли более изысканный способ: они возвели храм Бескрылой Победы, решив, что отныне Победа никогда не покинет их. Увы, разочароваться им пришлось очень скоро: храм был построен в годы Пелопоннесской войны (431–404 гг.), которая завершилась сокрушительным поражением Афин, так больше никогда и не оправившихся от этого удара.
Ника не знала отдыха ни в мирное время, ни в военное. Она прилетала на поля сражений, выполняя волю Зевса и еще более неумолимую волю Судьбы. Она не несла ответственности за пролитую кровь: в конце концов, кто виноват, что люди не научились еще решать свои споры без помощи оружия? Утешало ее, правда, то, что обычно вслед за ней спешила богиня мира Ирена, которой на какое-то время удавалось установить согласие между смертными.
Зато в период праздников Ника развивала бурную деятельность. Особенно желанной гостьей она была на юге Греции, в области Элида, где находилось небольшое местечко Олимпия. Здесь когда-то Зевс победил Крона, и в честь этого события его сын Геракл учредил пятидневный праздник, три дня из которого отводились состязаниям-Олимпийским играм.
Все прибывающие на Олимпиаду считались гостями Зевса, и верховный владыка проявлял себя как радушный хозяин.
В Олимпии собирались люди из различных городов, нередко враждовавших друг с другом. Но уже в древнейшие времена (а первые Олимпийские игры произошли в 776 году до нашей эры) этот праздник расценивался как демонстрация единства всех эллинов, независимо от политических противоречий между ними.
Когда специальные глашатаи сообщали гражданам о начале игр (они проводились каждые четыре года с 11-го до 15-го числа летнего месяца, соответствующего у нас июлю-августу), немедленно вступали в силу категорические предписания:
С момента объявления священного месяца игр все враждебные действия должны прекращаться.
Все чужеземцы, вступая на территорию Элиды, обязаны сдавать оружие.
Те, кто попытается напасть на эту территорию, подвергнутся проклятию богов.
Проклятие и штраф будут уделом всякого, кто нападет на путника, направляющегося в Олимпию.
И действительно, в дни праздника в Олимпии все чувствовали себя в полной безопасности. Кроме женщин. Им присутствовать на играх было запрещено: нарушительницу ожидала не очень радостная перспектива быть сброшенной со скалы. Трудно понять греков: может быть, они заботились о душевном спокойствии Зевса, который, как всем было известно, уделял слишком много внимания слабому полу? Но тогда почему запрет касался только замужних женщин и не распространялся на девушек? А возможно, греки просто хотели одинаково угодить и Зевсу и его супруге, которой был посвящен другой праздник — тоже в Олимпии, но на который не допускались мужчины. Правда, эти игры собирали немного участниц, потому что греческим женщинам, а тем более юным спортсменкам, не разрешалось предпринимать длительных самостоятельных путешествий. Программа игр включала лишь забеги на дистанцию, на 1/6 короче мужской. Мысль о том, что женщины способны овладеть другими видами спорта — хотя бы метанием диска, копья, прыжками в длину, очевидно, не казалась грекам такой уж соблазнительной.
