Низким басом, словно огромный и очень сердитый жук, зажужжал якорь генератора. По мере того как наращивались обороты, звук становился все выше и пронзительней. Контрольная лампочка над основанием рукоятки загорелась сначала темно-вишневым, потом огненно-красным, оранжевым, желтым и, наконец, ярким белым светом. Жужжание стало ровным и очень высоким. Сквозь отверстия в боковой стенке приемника пробились тоненькие столбики желтоватого света генераторных ламп. Красиво засветилась шкала с желтыми и красными прозрачными делениями.
- Ну вот, господин капитан-лейтенант, - шепотом доложил Кумахер, - радиостанция в порядке!
И он, продолжая правой рукой натужно крутить рукоятку, левой протянул Егорычеву гибкую стальную дужку с наушниками.
Заслышав жужжание генератора, проснулись «старшие англосаксы».
- Уже готово? - удивился Фламмери.
- Как будто, - сказал Егорычев. - Сейчас послушаем, что нового на свете,
- А передатчик? - спросил Фламмери. - Прежде всего нужна связаться с Филадельфией...
- Почему с Филадельфией? Мои родные проживают в Ливерпуле, - раздраженно возразил ему Цератод.
- А мои в Лондоне, - сказал Смит.
Снова Мообс хотел было, но не решился предъявить и свои претензии по этому вопросу.
- Вы знакомы с азбукой Морзе? - спросил капитан-лейтенант Егорычев у капитана Фламмери.
- Конечно, нет. Но ее должен знать Мообс.
- С чего вы это взяли, сэр? - отозвался Мообс. - Я совершенно штатский человек.
- А вы, господин майор? - обратился Егорычев к Цератоду. Цератод промолчал.
- Итак, никто из нас не знает английской азбуки Морзе, - подытожил Егорычев.
- Мы попросим господина Кумахера, - сказал Фламмери.
- Фельдфебель Кумахер владеет только немецкой азбукой Морзе. Не так ли?
- Так точно, господин капитан-лейтенант, - отвечал фельдфебель, сменяя руку. Его наклоненное лицо было красно от напряжения, жилы на уставшей руке вздулись и напоминали разветвленные линии рек на географических картах. Вертеть ручку генератора было основательным физическим трудом, от которого господин фельдфебель за время службы в войсках СС успел отвыкнуть. - Может быть, вы разрешите мне, господин капитан-лейтенант, впредь до решения вопроса прекратить вертеть эту проклятую ручку?
- Нет, зачем же! Сейчас мы постараемся узнать, что делается на свете. А о том, как, с кем и когда нам связаться по радио, я предлагаю потолковать потом, в отсутствие фельдфебеля Кумахера.
Никто не возразил. Егорычев не без волнения взялся за вариометр. Светящаяся стрелка медленно справа налево поползла по желто-красной светящейся шкале, и в полутемную пещеру окутанного тропическим мраком и ливнем островка, затерявшегося в безграничной водной пустыне, хлынули сквозь неказистые железные кругляшки наушников приглушенные шумы потрясающей воображение всемирной радио-толчеи. Еле ощутимый поворот вариометра, ничтожная доля деления на шкале, и уши приемника улавливали волны, которые всего лишь за сотые, а то и тысячные доли секунды родились из звуков, произнесенных, пропетых, сыгранных в тысячах километров от острова Разочарования. Какими ничтожными казались в сравнении с этими еле заметными делениями радио-шкалы самые экономные, самые уплотненные масштабы географических карт! Что значило условное, только на бумаге существующее сравнение - сто, двести, пятьсот километров в одном сантиметре - в сопоставлении с реальным пробегом по тысячекилометровым пространствам, совершаемым при помощи передвижения стрелки рации на крошечную долю шкалы!
