Тина сразу же растеряла свой стервозный имидж и готова была разрыдаться.
— Папочка… — произнесла она.
— Кристина! Как же я рад тебя видеть…
Чтобы избежать дальнейших сантиментов, она торопливо представила меня в качестве «просто приятеля». После этого они не так уж много друг другу сказали. Но словами они словно бы друг друга поглаживали. Никаких телячьих нежностей; все дело в том, как они говорили, как смотрели друг на друга.
Тине было явно не по себе, и она сказала:
— Джимми хочет задать тебе один компьютерный вопрос.
— Да, сэр, — сказал я, сам обалдевая от собственной вежливости.
Должно быть, я пытался как-то уравновесить возникшую неловкость. — Как вам, вероятно, известно, мы работаем в «Счастливом случае», и я хотел узнать, возможно ли взломать нашу сеть.
Я описал ситуацию с четырехруким объектом и смолк, не зная, какие еще детали необходимы папаше.
— Не вопрос, — отозвался он, не раздумывая. — Нужно время, только и всего.
— Отлично. — Я как-то не продумал следующий шаг, а полученный ответ был слишком прост.
Тина хотела, чтобы я сказал что-то еще, и по-прежнему теребила свои волосы. Тайлер смотрел на нее, почти не обращая внимания на мое присутствие.
— Зачем ты пришла, милая? — спросил он.
— Папа, — сказала она, запинаясь. — Я тут просто подумала… удалить вот это.
Она взмахнула рукой по направлению к шее.
— Не знаю, почему ты еще давным-давно этого не сделала.
— Правда? Забавно, но я помню, что мама этого очень боялась. Я почему-то верила в существование какой-то серьезной причины.
— Конечно, причина существовала. Твоя мамаша была идиоткой.
— Кстати, где она сейчас? Ты не знаешь?
— Без понятия, деточка. И на твоем месте я бы держался подальше от этой женщины. Хотя, с другой стороны, я тебя не виню, что ты хочешь ее разыскать. Если найдешь, не говори ей, где я, ладно? А то мне и тут не спрятаться.
Они поговорили еще немного, и Тайлер из вежливости даже задал несколько вопросов мне. Он явно решил, что Тина привела своего парня познакомиться с ее отцом, хотя оба мы это отрицали. Понять, как он отнесся к этой идее, мне так и не удалось.
Время вышло, и конвоиры вернулись. Тайлер твердо посмотрел на свою дочь.
— У меня к тебе один, последний вопрос, — сказал он. — Обещаешь сказать мне правду?
Она фальшиво улыбнулась, а потом фыркнула:
— Папочка, я слишком люблю тебя, чтобы врать.
— Ну, тогда это прозвучит довольно глупо, — сказал он в тон ее сарказму. — Ты меня ненавидишь?
— Конечно, да!
