В комнате воцарилось напряженное молчание.
– Ну, ладно, – сказал Ингрэм. – Может, вы еще передумаете, милорд. Но, если позволите, я хотел бы попросить вас об еще одной услуге. Ради моей жены.
Адам вопросительно поднял брови. Ингрэм переступил с ноги на ногу.
– Венеция… моя жена… вбила себе в голову, что нам обязательно нужно попасть в светское общество. А вы пользуетесь большим влиянием в этих кругах, милорд, и могли бы нам в этом поспособствовать. Вы и ваш брат… – он отвесил клоунский поклон Эдварду, – вхожи во многие двери, которые, увы, для нас закрыты.
Адам отвел глаза в сторону. Он знал, что не жену Ингрэма, а его самого одолевают великосветские амбиции, но провались он на этом самом месте, если поможет этому господину.
– Вы и так широко известны в местном обществе, Ингрэм, – сказал он. – Не вижу, как бы я мог вам поспособствовать.
– Конечно, меня и сейчас приглашают на городские собрания, ведь я богат, но в некоторые гостиные мне ходу нет… – Ингрэм запнулся, заметив быстрый взгляд, которым обменялись Адам с Эдвардом. – Вижу, вы меня понимаете, милорд. Общество не очень любит людей, которые выбились наверх своими силами. Кругом такой снобизм…
– Как это ни печально, Ингрэм, – холодно сказал Адам, – но я не вижу, как бы я мог это изменить.
Щеки Ингрэма слегка порозовели.
– Как я уже сказал, милорд, вы можете еще передумать. Вам будет неприятно, если я предам огласке подробности о долгах вашего зятя…
Адам резко поднял голову.
– Насколько мне известно, есть джентльменское соглашение о том, что детали этого дела не будут разглашены.
Ингрэм сокрушенно всплеснул руками.
– Но я не джентльмен, милорд, куда мне понять такого рода принципы. Однако я быстро в них разберусь, если вы выразите готовность пригласить на обед Венецию и меня, это для начала, и…
Это был чистой воды шантаж. Адам взял на себя выплату долга и был уверен, что на этом все кончится, учитывая результаты переговоров, которые вел Лефой. Однако теперь вот выяснилось, что все только начинается. Что касается земли, то Ингрэм выбрал удобнейший момент, когда Эшвики находятся в стесненном положении после выплаты долгов Тилни, и надеется расширить свои владения за счет Айнхоллоу. И еще он мечтает попасть в высший свет. Адам, несомненно, мог бы ему помочь в этом, если бы пожелал. В узком обществе Хэррогейта нашлось бы достаточно людей, которые последовали бы его примеру. При мысли об этом Адам внутренне передернулся. Поступиться своими принципами и вилять хвостом перед Сэмюэлем Ингрэмом лишь потому, что зять совершил грубую ошибку… Ну уж нет. И дело вовсе не в гордыне или снобизме, подумал Адам. Он никому не позволит помыкать им.
