– Совершенно золотая голова у тебя, Горячев. Начинай, уговаривай Петра Николаевича устроить смотрины, а сватовство ты бери на себя.
Так предварительно и решили. Нетрудно Горячеву было сосватать родственницу своей жены, разговор об этом был не однажды. Сытин и не подозревал, что он уже известен отцу девушки, намеченной Горячевым ему в невесты.
Переплетчик много лет проработал в типолитографии по заказам Шарапова и был у того на хорошем счету, как человек добросовестный, аккуратный, ни разу ни в чем плохом не заподозренный. Подкатился он к хозяину с этим важным разговором как-то слегка, незаметно, и сразу Шарапов даже не понял, думал, что Горячев балагурит.
– Петр Николаевич, Ванюшка-то теперь Иваном Дмитриевичем величается.
– Да, да, вырос парень, ума и степенства хватает…
– Вот я к этому и говорю. Пора ему свою ребячью жизнь в семейные шоры брать. А то как бы не свихнулся. Женить его надо, а то, знаете, ездит по ярмаркам, товару на тысячи, выпьет с кем-нибудь без присмотра до отвалу и пойдет куролесить, не дай бог. Бывали же случаи с купеческими сынками да с приказчиками. В Нижнем Новгороде я сам видал, какие там шикарные бабцули вокруг купчиков вертятся, как бесы, в соблазны вводят да карманы опустошают… Давай-ка, Петр Николаевич, женим его?
– Пожалуй, ты верно говоришь, – сразу поддался Шарапов, – время подоспело. А если хорошая попадет из добрых отцовских рук, то будет ему помощница и друг, и спутница благочестия. Разве приметил ты кого ему в невесты?
– В том-то и дело, – окрылившись надеждой, почти радостно сказал переплетчик. – Моей супруги сродственница. Шестнадцать лет исполнилось, известного кондитера Соколова Ивана дочка. Отец-то ее, слава богу, почти по всей Москве свадебные балы кондитерскими изделиями украшает. Свой дом, богач, конечно…
Договорились со всеми заинтересованными лицами и отправились на Таганку к кондитеру Соколову на смотрины невесты.
Дело самое обычное – смотрины, первое знакомство молодых людей, запорученных к свадьбе. Но как неловко чувствовал себя жених. И новый костюм казался ему неудобным, словно краденый, и штиблеты ноги сдавили, и галстук-бабочка как будто съехал на затылок, и манжеты с запонками чересчур из рукавов вылезли, – все это перечувствовал Сытин, когда вдвоем с Горячевым поехали к невесте.
Старик Шарапов договорился приехать позднее, когда в доме Соколова разговор «вокруг да около» закончится, тогда будет как-то удобнее. Мудрый старик Шарапов, но малость растерялся. Только сват-переплетчик чувствовал себя уверенно, предвкушая, что вся его «дипломатия» сватовская закончится успешно.
