Она взяла фотографии и положила их в сумочку.
- Вы говорите, что у вас есть и другие? - спросила она безразличным тоном.
- Да, Госпожа Маркиза.
Она заставила себя посмотреть женщине в глаза. Они распухли от слез, однако в самой глубине, несомненно, поблескивали.
- Чего вы от меня хотите? - спросила маркиза.
Мадемуазель Поль оглядела гостиничный номер. Оберточная бумага на полу, корзина, полная мусора, скомканные простыни на незаправленной кровати.
- Я потеряла брата, - говорила женщина, - мою единственную опору, смысл всей моей жизни. Госпожа Маркиза приятно провела время на курорте и теперь возвращается домой. Думаю, Госпоже Маркизе не захочется, чтобы ее муж или родные увидели эти фотографии?
- Вы правы, - сказала маркиза. - Я и сама не желаю их видеть.
- В таком случае, - продолжала мадемуазель Поль, - двадцать тысяч франков - это слишком ничтожная плата за столь приятный отдых.
Маркиза снова заглянула в сумочку. Там были две банкноты по тысяче франков и несколько сотенных.
- Вот все, что у меня есть, - сказала она. - Пожалуйста, возьмите.
Мадемуазель Поль снова высморкалась.
- Я считаю, что и меня и вас гораздо больше устроит, если мы придем к более долгосрочному соглашению, - сказала она. - Теперь, когда мой бедный брат меня покинул, будущее для меня так неверно, так неопределенно. Мне, может быть, даже не захочется жить здесь, где все наполнено печальными воспоминаниями. Я все задаю себе вопрос, как, каким образом встретил свою смерть мой несчастный брат. Накануне того дня, как ему исчезнуть, он ходил на этот папоротниковый мыс и вернулся ужасно расстроенным. Я видела, что его что-то огорчило, но не спросила, в чем дело. Быть может, он собирался кого-то встретить, подружку, например, а она не пришла. На следующий день брат снова туда отправился и больше уже не вернулся. Дали знать в полицию, а потом, через три дня, нашли его тело. Я ничего не сказала в полиции о том, что можно предполагать самоубийство, они считают, что это несчастный случай, и я с ними согласилась. Но у моего брата было такое чувствительное сердце, Госпожа Маркиза. В расстройстве он был способен сотворить все что угодно. Если мне станет слишком грустно от всех этих мыслей, то, возможно, захочется пойти в полицию. Быть может, я даже выскажу предположение, что мой несчастный брат покончил с собой из-за несчастной любви. А то и разрешу им поискать в его вещах - вдруг найдутся какие фотографии.
