Вадим не слишком сердился на капитана. Стоянов работал последние четверо суток на грани физических и моральных сил, и коньяк давал возможность хоть как-то расслабиться. Веклемишев и без этого хотел предложить Димитру подремать в машине и восстановить силы. И неизвестно, что их ждало впереди и сколько этих самых сил и нервов придется потратить, пока они доберутся до Москвы.
Еще дважды «Волгу» останавливали на трассе, и спектакль с проверкой повторялся. Правда, Стоянов в нем участвовал уже не словом, а делом. Гуcтой коньячный перегар реалистично дополнял громкий храп «чиновника». Бурчание «шофера» на начальника, задержанную зарплату и натюрморт открытого багажника делали свое дело.
На исходе третьего часа Вадим со Стояновым добрались до окраины Пятигорска и, загнав «Волгу» во двор пятиэтажки, оставили ее на стоянке у дома, втиснув между красной «шестеркой» и стареньким серым «Опелем». Димитр занялся машиной, убирая с поверхностей салона и ручек дверей отпечатки их пальцев. Изъятые у чинуши и его водителя-охранника личные документы и бумаги на машину уложили в бардачок. Пользоваться ими становилось опасно ввиду того, что Бодоева и Гуцериева к этому времени «тамбовцы» должны были освободить, и очень скоро могла подняться правоохранительная суматоха, связанная с нападением на госчиновника.
Хотя Веклемишев энд компани удалились на достаточное расстояние от места экспроприации транспорта, покинув Северную Осетию и совершив бросок через Кабардино-Балкарию в Ставропольский край, рисковать не стоило. Веклемишев не знал, как на Северном Кавказе налажена милицейская система оповещения. Вдруг оперативно пройдет информация по Южному федеральному округу и фамилии Бодоев и Гуцериев всплывут в сводках? Их документы, самое большее, могли понадобиться для приобретения билетов в железнодорожных или авиакассах – Веклемишев еще не решил, каким транспортом следует прорываться к Москве. В этом случае просчитать Вадима с Димитром будет более чем легко. И не стоило строить иллюзий, что у охотников за Веклемишевым нет выхода на информационную систему правоохранителей и кассовые компьютеры. Да и бдительные проводники и контролеры могли заметить несоответствие фотографий в паспортах с предъявителями оных. Это вам не работники свистка и полосатого жезла…
Паспорт Веклемишева, упакованный в водонепроницаемый пакет, хранился в нагрудном кармане. У Стоянова же имелось удостоверение личности офицера – Вадим проверил наличие документа перед выездом. Вот только у Веклемишева не было особого желания «светить» свой паспорт. Если он правильно понял Ветлугина, слишком серьезные силы заинтересованы в том, чтобы информация, полученная им от Дагаева, не дошла до Москвы. И его, Вадима, отъезд в Чечню не шел по уровню сверхсекретного мероприятия. Вычислить, кто отправился на свидание с Мусой Дагаевым, особого труда не составляло. Следовательно, нет никаких гарантий, что фамилия Веклемишев не стоит на контроле у неких структур и не прослеживается в компьютерных сетях продаж билетов на железнодорожный и авиатранспорт. Под сомнением были и междугородные автобусные маршруты.
