– Ты сам сделал меня такой.
Элизабет сжала ягодицами член.
– Переверни меня, – потребовала она голосом, хриплым от желания. – Войди в меня глубоко. Дай мне держать тебя.
Маркус перевернул Элизабет, и она, широко раздвинув ноги, громко застонала, когда он погрузился в нее целиком.
А потом он замер, рассматривая ее при легком свете камина, и сердце Элизабет сжалось от желания. Сейчас Маркус Ашфорд принадлежал ей и только ей.
Ощущение того, что его член ласкает глубоко внутри, сжатие его твердых мускулистых ягодиц, когда он двигался внутри ее, запах его кожи, горячей и влажной от пота, – все это было просто восхитительно.
Она обвила его руками и удерживала так, впитывая от него все, что могла, пока в конце концов не заплакала беззвучно и не испытала вместе с ним облегчения.
Лежа на спине, Маркус смотрел в темноту. Рядом с ним свернулась Элизабет, обвив рукой за талию. Ощущение теплых и нежных изгибов казалось ему раем по сравнению с одиночеством брачной ночи, когда он так и не сомкнул глаз до рассвета. Маркус думал, что физическая отстраненность поможет ему стать объективным, но, проснувшись и обнаружив, что Элизабет нет рядом, он понял, насколько безнадежна была эта попытка.
Созданная им пропасть продемонстрировала всю глупость идеи отдаления от нее. Все эти годы Маркус рассчитывал обладать ею лишь для того, чтобы отвернуться, как только она будет принадлежать ему.
Внезапно Элизабет вздрогнула и села. Она была настолько красива, что у Маркуса перехватило дыхание.
Желая увидеть ее во всем великолепии, он соскользнул с кровати и зажег свечу.
– Если ты выйдешь из этой двери, больше не приходи ко мне, – холодно проговорила Элизабет.
Он помолчал, борясь с желанием огрызнуться в ответ. Угроза прогнать его из постели была смехотворна, но Маркус понял, что именно его грубое поведение заставило ее бросить перчатку.
– Я просто хочу видеть тебя, и это все.
Элизабет не издала ни звука, но Маркус ощутил внезапное облегчение. Он имел полное право защищать ее, у него была достойная цель, но метод осуществления задуманного оказался чудовищной ошибкой. Сколько страданий он причинил! Элизабет ничего не сказала ему о Сент-Джоне… она не доверяет ему…
– Ты все еще сердишься? – нерешительно поинтересовалась она.
Маркус вздохнул:
– Нет, но… Расскажи мне все, что произошло сегодня.
Элизабет беспокойно пошевелилась.
– Сент-Джон подошел ко мне и заявил, будто желает помочь. Думаю, он…
– В чем должна заключаться эта помощь?
