Хорошим событием Вадим считал разрыв с Ольгой. Он все-таки сказал ей! Сколько недель готовился к решающему разговору, сколько репетировал, сколько ночей провел без сна! И все-таки сказал. «Надо было давно сознаться, что я не люблю ее. А все жалость. Глупая, надо сказать, жалость. Несостоявшийся роман отнимает сил гораздо больше, чем жаркий и страстный. У обоих. Ольга тоже не казалась особенно счастливой все то время, пока мы были вместе. Смешно надеяться, что штамп в паспорте вдруг в одно мгновение превратил бы ее из мороженой креветки в страстную женщину».
В дверь кабинета резко постучали, и на пороге появился Иван Болотов. Входя, он подмигнул и весело улыбнулся:
– Привет! Ой-ой, какое некрасивое у нас похмелье…
– Это не похмелье, а рядовая головная боль, – проворчал Вадим, с отвращением глядя на продолговатый сверток, который его друг притащил под мышкой. – Ты что, заехал меня полечить?
– Я вчера встречался с Ольгой. – Иван уселся на небольшой диванчик у окна и достал бутылку вермута. – Мне показалось, она решила пойти ва-банк. Так что или мы сегодня празднуем помолвку, или оплакиваем разрыв.
– Нечто среднее, – усмехнулся Вадим. – Мы празднуем разрыв.
– Ах вот как?
Иван был из тех блондинов, которых отличает посредственная ординарность. Ничего яркого. Единственным украшением его внешности можно было считать широкую улыбку, которая преображала его до неузнаваемости. И он умело пользовался ею как средством, помогающим в решении жизненных проблем. Вадим не раз наблюдал, как его друг пускал в ход эту свою замечательную улыбку и люди тут же попадали под его магию. Он и Любочку, кажется, загипнотизировал своей улыбкой!
– Любочка звонила? – спросил Вадим, уверенный, впрочем, что, безусловно, звонила.
Любочка дня не могла прожить без своей дражайшей половины. Даже теперь, когда Иван отправил ее подышать морским воздухом, она не жалела денег на ежедневные звонки.
– У Любочки все тип-топ, не беспокойся. Самое главное – у нее хорошее настроение, и это радует.
– А меня беспокоит, как она там одна…
– Ты привык видеть в ней маленькую девочку, – погрозил ему пальцем Иван. – А она уже давно не беспомощный младенец, а самостоятельная молодая женщина.
– И при этом очень хорошенькая, – улыбнулся Вадим. – Поэтому твоя беспечность меня поражает.
– А меня забавляет твой почти что родительский инстинкт.
– Так что ты там говорил про Ольгу? Ты с ней встречался вчера? Она что, тебе плакалась?
– Шутишь? Из нее слезу можно выжать только под пытками. Нет, там другое. Ольга ничего не говорила тебе про Жанну?
