– Господи, да у тебя походка старой перечницы! – воскликнула Саша.
– Видно, вы с Карабасовым соскучились друг по другу и долго обмывали встречу, – добавила Женя.
– Я пила одна, – замогильным голосом сказала Анна. – Можете меня поздравить. Я послала Карабасова куда подальше.
Саша присвистнула, Женя сделала пируэт во вращающемся кресле.
– Вот это номер!
– Но это не главное, – сказала Анна, усаживаясь на край стола. – Главное, что сегодня вечером у меня встреча с представителем «Офелии», а я не в состоянии вести переговоры.
– Не переживай, Женька сходит, – сказала Саша.
– Не могу, – откликнулась та. – Я вообще приехала только за документами. У меня девочки затемпературили.
– Сашка, придется тебе.
– Ладно, хотя я собиралась в редакцию. Отменю, без проблем. Только, чур, с условием. Ты сделаешь из меня конфетку. Еланский сказал, что я плохо одеваюсь. Меня это заело.
– Он что, вернулся? – спросила Анна.
– Напротив, попросил развода. Хочет жениться на другой.
– Надеешься, что он потом пожалеет? – поинтересовалась Анна. – Тогда надо блистать каждый день.
– Я попробую, – буркнула Саша. – Сегодня прямо с утра полна решимости блистать. Только боюсь, что, как только я заблистаю, ко мне начнут клеиться всякие засранцы.
– Что ж, это издержки красоты.
– Нет, ты помнишь, когда я осветлила волосы, на меня в тот же день на улице напали дикие горцы?
– Уверена, они до сих пор в шоке.
Женя рассмеялась и спросила:
– А на встречу со стороны «Офелии» явится дама?
– Увы, это будет экземпляр мужского пола, – пояснила Анна. – Итак, дорогуша, – обратилась она к Саше. – В нашем распоряжении не так уж много времени. Сейчас я сварганю себе чашечку кофе – и мы начнем.
Саша подумала, что сегодня знаменательный день. Она попробует подцепить на крючок этого самого представителя, каким бы кретином он ни оказался. Все мужчины, с которыми отныне она будет иметь дело накоротке, должны в конце концов пасть жертвами ее обаяния. Саша усмехнулась. Да уж, обаяние! Если оно у нее и было, то острый язык всякий раз губил его на корню: большинство мужчин не выдерживали словесных баталий с Сашей и ретировались после первого же свидания. Дима Еланский был исключением. Еланский сам мог заговорить кого угодно до смерти. В конце концов, именно хорошо подвешенный язык обеспечил ему карьеру.
– Ты планируешь купить что-нибудь из одежды или поедем к тебе и скомбинируем из старенького? – прервала ее размышления Анна.
– К черту старье! Хочу настоящего обновления!
