Представьте себе красивое швейцарское шале, выстроенное высоко в расселине горы, где находится покрытая зеленым парком долина, которая начинается от дверей шале, а за долиной, на самом отдаленном конце ее, каменистый склон меньшего пика, который грозно высится, точно огромная стена крепости или замка. Таков был Валлей-Гоуз... закрытый жалюзи, с красной крышей коттедж со своим собственным маленьким парком, поражавшим почти тропической роскошью растительности. Никогда еще, ни в одном саду Европы или Африки не видел я такого разнообразия кустарников и такого подбора растений. Бук, сосна, апельсиновые и лимонные деревья в цвету, цитроны, гранаты, африканские пальмы, австралийские эвкалипты, папоротники... – все росло здесь, в этой атмосфере теплых долин острова под покровом неба, какое вы можете видеть на Ривьере. Вот что я увидел сразу, как только вышел на веранду дома. Люди, которые задумали выстроить здесь шале, выстроили такое убежище среди гор, которому мог бы позавидовать самый богатый человек в мире. Неудивительно, что генерал Фордибрас говорил о нем с такой гордостью.
Вблизи дома не было видно других слуг, кроме старика-негра, проходившего мимо веранды. Сказав мне «добрый день, масса доктор», он не выразил больше стремления к общению. Часы в столовой показывали четверть двенадцатого. Стол был уже приготовлен для завтрака и на нем стояло два прибора. Второй – для Анны Фордибрас, подумал я. Сердце мое забилось при этой мысли, и я решил, если удастся, обдумать свое положение до ее прихода и узнать, что в нем самое худшее. В том, что я пленник этой долины, я не сомневался. Мне оставалось только смотреть в лицо фактам и найти дверь, которую эти люди так искусно закрыли за мной.
Первое наблюдение, сделанное мною, когда я стоял на веранде дома, касалось моря и моего по отношению к нему положения. Я заметил прежде всего, что гавань Вилла-до-Порто скрывается от моих взоров восточными утесами долины. От Атлантического океана виднелось только два лоскутка голубовато-зеленой воды, – один почти на юго-западе, другой, больших размеров, на севере. Кроме этих двух лоскутков, ничего не было больше видно... ни крыши, ни шпица, ни даже дыма, указывающего на близость человеческого жилья. Тот, кто выбирал это место в горах для устройства шале, сделал это с той целью, чтобы человек не мог дать знать отсюда о своем пребывании здесь и чтобы суда, стоящие на море, не могли следить за ним. Факт этот был так очевиден, что я не мог отрицать его, а потому занялся исследованием самой долины. Место это занимало пространство в пять акров и первоначальное мое мнение об его безопасности нисколько не изменилось после этого осмотра. Оно было скрыто от всех отвесными стенами чудовищных скал. К своему ужасу, я открыл, кроме того, что оно защищалось со своей слабой стороны кипящим горячим потоком, который вырывался из какого-то глубокого естественного водохранилища и ниспадал водопадом у самого склона горы в том месте, где только искусный горец мог бы вскарабкаться на верхушку пропасти. С первого взгляда я не мог составить себе должного понятия о значении всего этого и понял только позже, как вы увидите.
