– Не вернее ли будет, Тимофей, как овца?
Он не обратил внимания на мое замечание и, обратившись к звездам, заговорил тем напыщенным стилем, которому он научился у древних мелодрам.
– Вечная женщина, все преступления совершаются везде во имя твое.
– Ты хочешь сказать...
– Я хочу сказать, что ты едешь на Азорские острова для свидания с нею.
– Анной Фордибрас?
– С кем же другим? С Анной Фордибрас. С маленьким чертенком в виде пастушки в красном платье. Ты едешь на свидание с нею. Не отрицай этого. Ты многим рискуешь, чтобы увидеть ее: твоим долгом, который заставил тебя купить эту яхту, тем, что ты узнал в Африке, и всей историей, которую ты хотел довести до сведения британского правительства. И все это погибнет ради пастушки. Я буду возмущен, Ин Фабос, если ты вздумаешь утверждать, что все это неправда.
– Тогда возмущайся сразу, Тимофей! Я еду на Азорские острова, так как верю тому, что там кончится то, что начало море. Вот тебе вся истина. Мы видели, Тимофей, плывущее судно, которое скрывает величайших преступников в мире и награбленную ими добычу от полиции всех стран. Я раньше только предполагал это, а путешествие мое подтвердило это предположение. Я еду на Азорские острова, чтобы встретиться лицом к лицу с некоторыми из этих людей.
– И Анной Фордибрас!
– Надеюсь от всего сердца, что я никогда больше не увижусь с нею.
– Ни на что подобное ты не надеешься... В душе твоей кроется мысль, что ты увидишь ее и спасешь. Я уважаю тебя за это. Я не хочу отговаривать тебя от твоего намерения даже за целое состояние. Поезжай, куда хочешь, Ин Фабос, у тебя есть человек, который готов ехать с тобой на край света и обратно, и ради одной только дружбы к тебе!
– Не надо поэтому пересаживать тебя на борт линейного судна, Тимофей?
– Пусть оно сгинет, это судно, на тех зеленеющих рифах!
– Но ты рискуешь своей жизнью, мой друг!
Он встал и стряхнул за борт пепел своей сигары.
– Жизнь, – сказал он, – это тот красный огонек, что горит в домах для нашего удовольствия, а затем – пепел в воду. Ин, мой мальчик, я еду с тобой на Санта-Марию!
Мы продолжали курить молча. Затем он спросил меня, каким образом пришла мне мысль об Азорских островах и почему надеялся я встретить там Анну Фордибрас.
– Не говорила ли она тебе об этом в Диеппе? – спросил он, испытующе глядя на меня.
– Ни слова, – сказал я.
– Быть может, у ее отца, генерала Фордибраса, нечаянно вырвалось такое словечко?
– Ничего подобного.
– Каким же образом тогда ты мог узнать...
