Женьке махнули рукой: садись, мол, не мешай.
Он остался стоять у двери; прямо на паласе у противоположной стены сидел еще один парень, на коленях у него была девчонка, здоровенная, лет семнадцати. А может, Женькина ровесница — в полумраке и под слоем косметики не разобрать…
Стон повторился; Женька перевел взгляд на экран — и отшатнулся.
На огромной кровати раскинулась голая грудастая тетка, и двое мужиков, тоже голых, удовлетворяли ее сразу с двух сторон. Вернее, это она их удовлетворяла; кто из них стонал, непонятно — наверное, стонали по очереди все трое…
Женька почувствовал, что его сейчас вырвет. Быстро отвел глаза — на лицах «хлопцев» лежал мерцающий отблеск экрана, Женька видел, что хлопцы заведены, что они истекают слюной, что они готовы облизывать этот маленький паскудный видик и стонать, стонать, как те, на экране…
Девчонка захихикала, наблюдая за Женькиной реакцией. А может быть, просто потому, что парень, на котором она сидела, по-хозяйски ее лапал.
— Выпить хочешь? — свистящим шепотом спросил подошедший из кухни Буца.
Женька мотнул головой:
— Поговорить… когда?
— Да успокойся, малый, — раздраженно сказал Леха. — Сядь.
К троице на экране прибавились еще две бабы и мужик.
— Еще минут десять, — все так же шепотом сказал Буца. — Да посмотри, ладно… Разрешаю…
У одной из новоприбывших теток груди были, как два мяча — адидасовские, черно-белые в какую-то странную сеточку, с аккуратным отверстием ниппеля. Женьку снова стало подташнивать; неизвестно, чем бы закончился для него этот просмотр, но пленка, по счастью, закончилась, телевизор зашипел так же сильно, как до того стонал, и серый экран подернулся будто сеткой из ползающих мух. Парни на диване завозились, обмениваясь полувнятными репликами; минут через пять заметили Женьку.
— Сядь, динамовец!
— Закуришь?
Женька переступил с ноги на ногу:
— Я, это…
— Леха, дай ему цыгарку…
— Я не курю, — сказал Женька тверже. — У меня режим.
— Тю-у-у, — протянул незнакомый парень. — У тебя режим, а мы тут порнушку крутим… Светка, посмотри на этого пацана, у него режим.
Веселая Светка не без труда выцарапалась из объятий своего ухажера, поднялась с ковра, подошла к Женьке так близко, что он уловил запах пота пополам с дешевой туалетной водой:
— Режим? Как это, трахаться тоже нельзя?
— Он футьболисть, — сказал Леха. — Были у отца три сына — двое умных, а третий футьболисть…
— Тут такое дело, пацаны, — вступил Буца с притворной серьезностью. — Беда у динамовца, форму у него сперли…
