Словом, Проскриптория знавала и лучшие времена. Стражам тогда воздавалось стражево, то есть присылалось жалованье, а злодеям доставалось злодеево, то есть жгучее солнце и соляные пески пустынь. Теперь же унылые города Туркупсу с угрюмыми зданиями и вечно серым небом не манили никого, и прозябало здесь лишь скучное окружение Великого Проскриптора Паули, копошилось во исполнение каких-то дел, чего-то там ждало. На Солану же после окончательной поломки всех кораблей с Туркупсу никто не заглядывал вот уже пять лет. Так заключенным предоставили полную свободу. В пределах одной планеты, разумеется.
Два убогих шарика, один — немилосердно приближенный к Гавоне, солнцу Дротика, другой — столь же немилосердно от него отдаленный, были единственными обитаемыми мирами в этой части Великого Космоса, вдали от сложных перипетий политики и семимильных шагов прогресса.
Шесть лет назад на Солану появился Дубельт. Вместе с ним сюда прибыло еще двенадцать человек, почти все — пираты. Исходя из этого, население поселка, куда был определен Дубельт, заключило, что он пират. Но это было бездоказательно. Дубельт был молчалив и почти все время проводил в своем маленьком домике на окраине поселка. Над ним решили подшутить, чтобы выяснить, кто же он такой и каков его характер. Здесь всегда так делали с новичками.
Двоих шутников Дубельт убил моментально, кулаком, так что их головы резко метнулись назад от удара, и шеи переломились, не выдержав короткого, но страшного напряжения. Третьего он схватил и бросил на барак, и этот третий, вскоре скончавшийся, очнулся наполовину торчащим из раскрошившейся задней стены дома.
Люди изумились и стали сторониться Дубельта. И впрямь, вид его был довольно жуток. На короткое, бугрящееся валунами мускулов туловище была насажена крупная рыжая голова с низким лбом, глазами-щелками, приплюснутым носом и ртом, огромным, безгубым и прямым, как надрез. Дубельт не говорил, а рычал, словно пес, что делало его еще более непривлекательным, и бесшабашное население бывшей планеты-колонии, состоящее из сумасшедших гениев, убийц, пиратов и свихнувшихся насильников, окончательно признало его невменяемым, кровавым маньяком. Однако маньяком Дубельт не был.
Нельзя сказать, чтобы к нему не присматривались. Нет, за ним следили внимательно, всеподмечающе, ибо он был одиночкой, а такие прежде всего попадают под скрупулезную лупу общественного внимания. И не взирая на грозное рычание его, на отталкивающую внешность природного негодяя, народ Солану, такие же отталкивающие негодяи, наблюдал и делал выводы.
