— Трисмегист! Трисмегист! Трисмегист!
— Трисмегист, Трижды Величайший! — возгласила жрица, открыв глаза, и голос ее, низкий, звучный, послужил как бы сигналом хору: тот замолк.
— Вестник, — сказала жрица.
— Он славы глашатай, — подхватил хор.
— Проводник, — сказала жрица.
— Он низводит нас вниз, — запел хор.
— Охранитель, — сказала жрица.
— Отважный привратник, — выводил хор.
— Жезлоносец, — сказала жрица.
— Он знает истину, — поставил точку хор.
— Кто, кроме него? — вопросила жрица.
— Никто, — отвечал хор.
— Ведайте! — воздела руки жрица.
— О-о-о-о!
Звук вырос и упал.
— Кому ныне нужна помощь Трисмегиста? — строго спросила она.
Из толпы начали выходить люди.
— Мне, — выкрикивали они. — Мне. И мне.
— Оракул слушает, — спокойно объявила жрица, и стала тишина.
Вперед вышел человек. Он был одет в простой суконный плащ и держал посох в своей руке.
— Великий, — сказал он, — несчастье пало на мой дом.
— Изложи суть, — приказала жрица.
Человек произнес:
— Около месяца назад, когда я пахал свое поле, плуг мой нечаянно потревожил гнездо змей. Двух гадов, бросившихся на меня, я убил. Но с недавних пор змеи осадили мой дом. Они угрожают семье. Они угрожают мне. Скажи, что делать, всемогущий? Что делать?
За стеной в своем кресле Мес подпер подбородок рукой. Рядом ждал жрец. На помосте застыла жрица. Магнус Мес думал. Наконец он шевельнулся.
— Сожги серпантин, — проронил он.
Снофру быстро наклонился и прошептал что-то в другое отверстие, темнеющее рядом с первым. Снаружи жрица выслушала его слова у каменного уха и затем громко провозгласила:
— Трисмегист сказал — сожги серпантин!
Крестьянин в раздумье отошел в сторону и начал пробираться по стене к виднеющимся у входа палаткам толкователей.
Его место занял жирный человек в дорогом одеянии.
— Трисмегист, — заговорил он визгливо, — помоги! Ибо я прогорел. Сразу шесть сделок стали неудачными для меня. Или кара это богов?
Жрица молчала. Мес думал. Он медленно отпил из чаши, повертел ее в руках, рассматривая затейливый волнообразный узор по ее краям.
— Не бойся, ибо прощен, — сказал он, и Снофру передал его слова жрице. Та объявила их купцу, и он изумленно заморгал.
Купца сменила седая трясущаяся старуха в темной накидке.
— Трижды Величайший, — проскрипела она, — сегодня ночью я увидала во сне смерть. Это значит, что я умру? Но я не хочу умирать, — и она залилась слезами.
Мес снова отпил из чаши.
— Голова не работает, — пожаловался он Снофру. — Сегодня был трудный день. Это будет последний вопрос.
