– Мэри все знает, разве не так? Ты ведь знаешь, Мэри, о том, что случилось?
– Знаю. И ругаю себя за то, что это произошло именно в моем доме.
– Можешь не упрекать себя и порадоваться вместе с нами, – сказал он ей.
– Не могу забыть, что я наговорила, позволив…
– Будь уверена, мы не забудем тебя. – Он подошел к столу и налил еще вина. – А теперь можешь идти.
Мэри ушла. Но Джейн едва заметила это, так как ее охватило странное оцепенение. Глаза расширились, все тело трепетало.
Он сел поближе к ней и взял ее руки в свои.
– Джейн, знаешь, я не позволю тебе уйти от меня.
– Но ты должен, – сказала она нерешительно.
– Почему? Ты можешь сказать, что не любишь меня?
– Нет, но…
– Ну, тогда этого достаточно.
– Ты забываешь, что у меня есть муж, хороший человек, и он очень добр ко мне.
– Я тоже буду добр к тебе.
– Я не смогла бы обидеть его.
– Тогда ты обидишь меня? Но ты, скажу я тебе, не сделаешь этого. Когда мои руки обнимают тебя, ты не сможешь этого сделать.
– Ты пугаешь меня… ты выглядишь так странно!
– На моем лице ты видишь мою любовь к тебе.
– Ты сильно любишь меня?
– Так сильно, что этого не спрячешь. Послушай, Джейн, мы уйдем отсюда вместе… Тебе никогда не придется возвращаться к ювелиру. Ты будешь жить в таком доме, что…
– Больше ни слова, Эдвард, я должна идти. Со мной происходит что-то необычное…
– Необычное, любимая?
– У меня кружится голова, мне очень весело… и я так счастлива! Я должна идти. Знаю, что должна! Это будет конец нашей дружбе. Давай попрощаемся. Не смотри на меня так. Не дотрагивайся до меня…
Он поднял ее на руки и рассмеялся.
– Посмотри на меня, – велел он. – Посмотри на меня, Джейн, любимая, а потом скажи, что я больше никогда не должен видеть твоего лица.
– О, Эдвард, я не могу!.. Ты должен позволить мне уйти.
– А вот и не позволю! – Он коснулся губами ее щеки. – Что теперь ты скажешь, Джейн?
Она подумала с отчаянием: «Ведь я всегда хотела этого, и именно потому я так противилась браку с Уиллом. Если бы я только подождала!..»
Но сейчас не время сожалеть о прошлом, настоящее полно радости, и удовольствия ждут, чтобы она изведала их. Она уже понимала, что зашла слишком далеко и пути назад нет. К тому же у нее не было желания возвращаться назад.
– Джейн, – сказал он, – ты не должна бояться. Ты ведь уже не хочешь избавиться от меня!
Она покачала головой; его низкий, страстный голос, казалось, наполнял собой всю комнату.
– Нет, ты не должна бояться, Джейн. Нет ничего вокруг, кроме этого – нашего с тобой – мира в четырех стенах дома, ставшего для нас более прекрасным, чем любой дворец потому что в нем мы с тобой.
