Если бы кто-нибудь попал в квартиру к Пятачку и заглянул под эту самую кровать, то увидел бы два больших и испуганных глаза, глядящих на него, которые скорее принадлежали бы Слонопотаму или какающей белочке, но никак не маленькому Испуганному Свину.
А стук между тем продолжался, он все больше усиливался, и при каждом ударе Очень Безобидное Существо вздрагивало и покрывалось липким потом. Затем раздался сердитый рев Слонопотама:
– Открой!!!!!!
– И не подумаю! – ответил храбрый свин, и на всякий случай отодвинулся подальше от входной двери запертой на двенадцать замков.
– ОТКРОЙ!!!!!! ПЯТАК ПРОКЛЯТЫЙ!!! ХУЖЕ БУДЕТ!!! – раздался очередной вопль, перешедший в долгий и дробный стук. Дверь начала поддаваться.
– А кто таааам? – голосом матроса Титаника, увидевшего айсберг, спросил Пятачок.
– Дед Пихто! – последовал ответ, а затем снова стук.
– Тут чей-то не то! – подумал умный Пятачок. – Неправда! Ты злобный Слонопотам!
– ОТКРОЙ!!!!!!!!! УБЬЮ! ХОЛОДЕЦ!
«Пожалуй, лучше открыть.» – подумал хряк, выбираясь из-под кровати и на цыпочках подходя к двери.
Дрожащей рукой Пятачок стал открывать замки. Когда последний замок был открыт, дверь распахнулась и с холодным осенним ветром, воем Тигры и звуком грома в домик Пятачка влетел какой-то очень знакомый кулак и вмазался в пятачок Пятачка.
Пятачок отлетел к кровати, но тут же вскочил и удивленно уставился на входящего мокрого и крайне злого гостя.
– ОЙ! ПУХ! А я думал ты уснул! – радостно заголосил Пятачок, не обращая внимания на свой хрюльник, который уже начал опухать. – Это ты?!!!
– Нет! Моя бабушка! – пробурчал Пух. – Закрой дверь, налей выпить.
Тут Пух скептически оглядел Пятачка сверху вниз:
– И надень штаны, маленький извращенец! – закончил мишка.
в которой рассказывается о плане спасения Тигры.
Расположившись в кресле-качалке Пятачка и потягивая портвейн из горлышка бутылки, Пух грелся у растопленного камина.
«Надо же, какая трусливая свинья! – в который раз подумал Пух. – Я из-за него насквозь промок!»
Пух покосился на свинью, которая в данный момент накладывала на хрюльник спиртовой компресс, и улыбнулся. Но улыбка тут же пропала, когда в дождливой мгле ночи раздался тоскливый вой.
– Послушай, ходячий шашлык! Надо снять эту полосатую скотину, иначе я так никогда не усну!
– Надо-то надо, но как? – прогундосил из-под компресса голос Пятачка.
– Есть у меня идейка. Надо этого гада просто заставить прыгнуть.
– Но Вини! Он же ушибется!
