Эта грозная армия, вынужденная временно отойти за пределы своей родины, реорганизуется, набирается сил для последняго решительнаго боя, и в оный день…
Так думал я, живя в России, откуда и выехал только для того, чтобы стать в ряды этой армии.
О, как горько я ошибался!
Оказывается, никакой такой армии вовсе нет!.. Нет и могучаго духа ненависти… ничего нет!
Есть миллионная масса какой-то безличной и безсмысленной воблы, которая ищет спокойнаго, тихаго затона, где бы она могла мирно и невозбранно метать свою икру.
Конечно, она ненавидит большевиков и мечтает о возвращении на родину… Но ненависть ея — не пламенная ненависть побежденных бойцов, а маленькая, безсильная злость мелкой рыбешки, потревоженной с теплаго, насиженнаго места. И о родине она мечтает не потому, что это ея великая родина, а потому, что там ей под каждым листком был готов и стол, и дом, а здесь она вынуждена вечно мучиться в погоне за крошками хлеба.
Она не пребывает в сонном покое. Нет. Она в постоянном и напряженном движении. Безпокойно шныряет она туда и сюда, тыча тупыми носами во все берега. Но эта рыбья суета — не более, чем поиски теплой и удобной норки.
Говорят, во Франции хорошо!.. И вобла всей массой устремляется во Францию. Ах, нет!.. В Германии куда лучше!… Вобла сплошной плотиной движется на германскую отмель. Но у германских берегов подымается бурный прибой… клочьями летит грязная пена, бурлят подводныя большевицкия течения… Вы думаете, что вобла дружно устремляется на помощь немцам против общаго врага?.. Как бы не так! Она поспешно виляет хвостом, выпучив круглые, испуганные глаза, устремляется в Чехословакию, в Турцию, в Аргентину, к чорту на рога, но только туда, где безопаснее, где подальше от большевиков, где валюта крепче…
Когда присмотришься к жизни эмигрантской массы начинаешь думать, что она совершенно примирилась со своей участью.
В этой массе мало кто думает о благе родины, о борьбе с большевиками… Это было, но прошло. Теперь большинство ведет себя так, как будто бы никакой родины нет, и надо устраиваться на чужбине на всю жизнь.
Кто что может… конечно!.. Писатели и журналисты ищут издательств, которыя могли бы оплачивать более или менее прилично их романы, повести разсказы. Профессора и студенты возятся со своими университетами, учат и учатся, с головой уйдя в свою школьную жизнь. Духовенство бережет случайно уцелевшия православныя церкви, крестит, венчает, хоронит. Люди физическаго труда ищут работишки. Канцелярщина пристраивается к иностранным банкам и присутственным местам. Более или менее обезпеченная обывательщина таскается по всему свету, в поисках тихаго, недорогого уголка.
