- Вы с ума сошли, - возразил он. - Я приехал покупать удобрения, а не бриллианты. Плачу сто двадцать, и ни кредитом больше!
Торговец печально покачал головой.
- Мак-Кейд, вы просто грубиян. Я опущу цену только ради того, чтобы избавиться от вас. Сто тридцать!
Мак-Кейд выпустил струю густого сизого дыма прямо в лицо своему собеседнику.
- Сто двадцать пять!
Торговец закашлялся, толкнул расчетный терминал через инкрустированную столешницу и произнес:
- По рукам! Грузите цистерны из моего пакгауза и сделайте так, чтобы вас искали.
Мак-Кейд ухмыльнулся, отстучал сумму, подлежащую переводу, и ввел свой личный код. Истрепанные кожаные штаны Мак-Кейда скрипнули, когда он встал со словами:
- Спасибо, Коррус! Вы само очарование, с вами не соскучишься. До скорой встречи!
Коррус подождал, пока его собеседник удалится, прыснул в воздух духами и позволил себе широко улыбнуться. Ему нравился этот Мак-Кейд. Один только Бог знает почему.
Рико ждал Сэма за порогом. Это был крупный мужчина с копной непокорных черных волос и такой же бородой. Глаза у него были маленькие, но живые. Он был одет в просторную рубашку, кожаный жилет и черные брюки. Как и у Мак-Кейда, у него на поясе висел пистолет с глушителем.
- Ну что? Затарился своим навозом? - улыбнулся он.
Мак-Кейд нахмурился:
- Да, и поскольку он обошелся Алисе более чем в сотню тысяч кредитов, я буду очень благодарен тебе, если ты станешь называть его "жидким удобрением"! Нужно отыскать Фила.
Рико осклабился и зашагал за Мак-Кейдом по коридору.
Астероид хоть и вращался, но несильно. Мужчины двигались с осторожностью. При такой слабой гравитации можно ненароком взлететь и удариться головой о твердый каменный потолок.
Как и большинство проходов внутри Скалы Ристера, этот был обязан своим появлением самому Ристеру.
Ристер прожил на этом астероиде более тридцати лет и за это время прорыл туннели во всех направлениях.
Дело не в том, что он был вынужден делать это или хотел найти полезные ископаемые, просто ему так хотелось.
Казалось, Ристеру нравился сам процесс проходки туннеля и, более того, свою работу он считал настоящим произведением искусства. То обстоятельство, что никто не разделял его восторгов, нимало Ристера не задевало. Он продолжал долбить тоннели до самой смерти. Но это - предположение, потому что, когда Ристера нашли, он был мертв уже много лет. Иссохшая мумия в истлевшем скафандре ухмылялась так, будто ей только что удался самый большой розыгрыш.
