Голос ее стал тверд, тонкая рука указала прочь.
Конан, сузив глаза, вложил меч в ножны, но не повиновался приказу. Он шагнул к ней, словно привлеченный силой ее красоты. Без единого слова он сгреб ее в свои медвежьи объятия.
Йелайя завопила совсем не похожим на божественный голосом.
Затем послышался треск рвущейся ткани, когда он одним махом сорвал с нее юбку.
— Божество! Умора! Ха!
В его словах прозвучало презрение. «Принцесса» продолжала бесполезные попытки вырваться из железных лап Конана.
— То-то я смотрю, отчего это вдруг принцесса Алкменона говорит с корентианским выговором. Я сразу узнал, кто ты и откуда. Ты не божество, нет, ты — Муриела, танцовщица Зардхеба Корентианского. Я запомнил эту серповидную родинку на бедре, обнажившемся, когда Зардхеб бичевал тебя. Божество! Ха!
Конан звонко шлепнул ее по предательской родинке и девчонка жалобно взвизгнула.
Вся царственность мгновенно слетела с нее. Она оказалась обычной танцовщицей, каких много шатается по шемитским базарам. Девушка пристыжено плакала. Конан с явным торжеством смотрел на нее.
— Ха! Богиня! Да ты одна из женщин, взятых Зардхебом с собой в Кешан. И ты думала, что меня так легко одурачить? Маленькая глупышка! И видел тебя тогда в Акбитане с этой свиньей Зардхебом, а я хорошо запоминаю формы женских фигур. Думаю, что я…
Извиваясь в цепких объятьях киммерийца, Муриела в страхе обвила руками его мощную шею. Слезы катились по ее щекам, она рыдала и билась в истерике.
— О, не убивайте меня, прошу вас! Да, я сделала это, Зардхеб заставил меня изображать оракула.
— Почему, о святотатствующая шлюха? — заревел Конан. — Тебя не страшит гнев богов? Кром! Здесь все подделано!
— О, умоляю — кричала она.
Девушка рыдала, раздавленная страхом.
— Мне не удалось отговорить Зардхеба. О, что я наделала! На мне проклятие этих языческих богов!
— Как ты полагаешь, что сделают с тобой жрецы, когда обнаружат обман? спросил Конан.
Она упала, обхватив колени киммерийца и моля его о защите и пощаде. Страх, раньше придававший ей силу, теперь выходил из нее наружу.
— Где Зардхеб? — спросил Конан. — И прекрати вопить. Говори!
— Его здесь нет, — пролепетала она. — Зардхеб следит за жрецами.
— Сколько с ним людей?
— Никого. Мы одни пришли.
— Ха!
Этот возглас напоминал довольный рык льва после удачного прыжка.
— Так значит, ты отправилась из Кешана вскоре после меня? И вы поднимались на скалы?
Она кивнула, продолжая плакать и что-то невнятно бормотать себе под нос. Конан схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул.
