Много гонений на мыслителей. Но пусть гонимые скажут: «Нас гоните, но мысли наши уже посеяны, ничто не может истребить мысль в пространстве.» Не имеет смысла изгонять мыслителя. Ведь его достояние неразрушимо во всех мирах. Не только неразрушима мысль, но даже она растет в пространстве. Само удаление мыслителя из плотного мира лишь дает ему широкую область мышления. Убийцы и отравители не дельно поступают; они думают освободиться от посевов мыслителя, но тем самым они лишь укрепляют его.
Около одного уважаемого учителя собралось много учеников. Занятия шли успешно, но потом прошел слух, что в отдаленном городе появился другой учитель. Такое сведение постепенно поселило в учениках сомнение, раздвоение мышления, обессилило их внимание и лишило успешности.
Однажды учитель сказал: «Пойду в горы, вы же, между тем, укрепитесь в усвоении Учения». Учитель ушел. Но через краткий срок, нежданно, ученики были посещены новым учителем, которому весьма обрадовались. Наконец, один ученик, желая сказать приятное новому учителю, воскликнул: «Насколько твое Учение превосходнее и понятнее прежнего!» Тогда новый учитель снял тюрбан, распахнул одежды, изменил выражение лица, и все ученики узнали своего первого учителя. Они пришли в великое смущение и шептали: «Зачем изменил ты облик?» — Он же сказал им: «Хотели иметь нового учителя и превосходное Учение, я помог вам в этом». — Так можно и в древних сказаниях найти свойства людские, обычные для всех веков.
Не следует устремляться к новому лишь для отрицания основ. Познание есть Наш совет и приказ. Познание не имеет ничего общего с предательством и кощунством. Там, где гнездится сквернословие, там не ищите истинного познания. Никто не запрячет тончайший цветок в кошель, желая не испортить его. Тонкое требует и тончайшего обращения. Не только по редчайшим праздникам, но и ежедневно не следует рвать одеяний. По праздникам люди берегут одежды, но в обиходе не заботятся о них. Сколько же тончайших одеяний погибает!
Сами видите насколько люди не понимают значения простых слов. При таком уровне нужно пощадить смущенные умы и твердить, как глухим. Много раз, говоря с глухими, вы не могли быть уверены — много ли из ваших слов дошло до их сознания? Очень трудно принять в соображение все недостатки слуха, зрения и других чувств. Но идите, зная, что немногие слушатели услышат, немногие увидят, но пространство видит и слышит. Так идите.
