– И что ты теперь?
– А то. Меня уже пытались грохнуть. Но я же говорю: не так просто это сделать. Не та у них квалификация. Теперь я как большевик – в подполье. И выход у меня только один – устранить их раньше, чем они меня. А ты, насколько я понимаю, тоже с ними собираешься не переговоры вести.
– Как получится. Но дружить с этими ребятами мне никто не приказывал. Так что наши интересы тут совпадают. А кого ты еще знаешь из этой команды, кроме Бормана?
– Можно сказать, никого. Точнее, видал еще двух-трех человек, но как зовут, не знаю, кто такие – тоже. Я вот что скажу: я бандитов по жизни насмотрелся. Так вот, эти какие-то совсем другие. И что интересно – они все косят под западных деловых. Ну вот видел, наверное, в кино показывают всяких штатовских крутых ребят. Которые крупно оружием торгуют, баксы чемоданами носят и все такое прочее. Так вот, у них те же понты. Нашли себе, блин, идеал для подражания. Под американскую мафию косят.
– Хорошо. А как можно на Бормана выйти?
– У меня его мобильник есть.
– Ну, мобильник – это дело такое. Алкашу дал стольник, он зарегистрирует его на себя.
– Оно так, но я еще знаю, что живет он, или жил, где-то в Рамбове или рядом. В Ораниенбауме, в смысле. Вот этот телефон… А вот мой. Ладно, я исчезаю, а ты подумай, ладно? В случае чего, я тут же появлюсь.
Валерий допил пиво и удалился. А Сергей задумался. Мобильник – это немного. Хотя… есть кое-какие варианты…
* * *
Случайности обычно ходят большой компанией. Казак потихоньку допивал свое пиво, собираясь уже уходить. Но тут к его столику подрулили двое.
– К вам можно?
Сергей кивнул, и посетители уселись за столик. Один – лет тридцати, с длинными, давно не мытыми патлами, другой – пузатый и бородатый. У патлатого в руках литровая бутылка водки, у бородатого – тарелки с какой-то закуской. Одеты небрежно, но дорого. Судя по внешнему виду, пили они серьезно и уже не первый день.
Казак допил свою кружку. Пора было уже уходить, но что-то его удерживало. Он решил посидеть немного еще.
Тем временем соседи по столику деловито разлили жидкость.
– Слушай, друг, будешь с нами? Мы тут товарища поминаем, – обратился к Сергею старший. Второй, который был помоложе, смотался к стойке и принес еще один стакан.
– Ну, пусть земля ему будет пухом… – произнес Сергей, выпил и поинтересовался: а что случилось-то, ребята?
– Зарезали его. В собственной мастерской. И ведь глупость-то какая. Он ведь был не каким-нибудь гопником, а художником.
