— Это первый раз, когда мужчина расчесывает мне волосы…
— И первый раз, когда мне приходится расчесывать волосы женщине.
Они оба рассмеялись, и Рэймидж посмотрел на матросов, смутившись вдруг при мысли о непристойных шуточках, которыми те, возможно обмениваются между собой, но никто не обращал на них внимания.
— Я не единственный на этом берегу, кто занимается ремеслом цирюльника.
— Неужели?
— Некоторые матросы помогают друг другу заплетать косицы.
— Косицы? Матросы?
— Хвостики. Матросы называют их косицами. И очень ими гордятся к тому же.
Наконец волосы были более-менее расчесаны. Они были черными, как вороново крыло, и вьющимися. Рэймиджу хотелось пропустить эти пряди сквозь пальцы, взъерошить, заставив ее засмеяться, а потом пригладить опять. Вместо этого он попытался приладить на прежнее место заколки.
— Лучше заплетите их в «косицу», лейтенант, — предложила она.
— Ладно, только лежите спокойно. Я соберу волосы на одну сторону — мы откроем новое веяние в моде.
— Ваши волосы тоже неплохо было бы расчесать, лейтенант. На затылке они вообще торчат вихром!
Он провел рукой по голове и обнаружил, что из-за засохшей крови несколько прядей торчат вверх, словно петушиный гребень.
— Это из-за пореза на голове, — пояснил Рэймидж.
— Как это случилось?
— Меня ранили, когда французы напали на наш корабль.
— Вы были ранены?
— Всего лишь легко, — сказал он, убирая гребень обратно в карман накидки и буквально ощущая, как тикают часы, отмеряя уходящее время. — Ну что же, мадам, вот вы снова самая прекрасная девушка на балу. Но вы должны простить меня — прежде чем отправиться в деревню, мне предстоит выполнить весьма неприятную работу.
— Неприятную?
— Да, но она не займет много времени. Скоро я вернусь вместе с доктором. — Ему хотелось припасть к ее губам, но вместо этого он с преувеличенной вежливостью поцеловал ей руку. — 'A presto…
Рэймидж направился к Пизано, который сидел на камне в нескольких ярдах от остальных.
— Пойдемте со мной, — отрезал он.
Пизано последовал за лейтенантом за кучу больших валунов. Когда они скрылись из виду, Рэймидж сказал:
— Я отправляюсь в деревню. Судя по вашим словам, сказанным накануне, вы скорее предпочтете остаться на суше, чем продолжить путешествие.
— С чего вы взяли? — настороженно спросил Пизано.
— Так да или нет?
— Я хочу знать…
— Отвечайте на вопрос, — продолжал настаивать Рэймидж.
— Конечно, я хотел бы продолжить путешествие, остаться будет равносильно самоубийству.
