— Почему ты так уверен?
— Когда дом расположен с подветра от печи, это значит, что ночью дым всегда обволакивает хижину. Отгоняет комаров.
— Откуда это тебе известно?
— Эх! — вздохнул Джексон, — все мое детство прошло в лесах.
— Сюда, — воскликнул Рэймидж, указывая направо. — Луна может выдать нас. Когда я постучу в дверь, обогни хижину и шуми, как взвод морских пехотинцев.
— О, сэр! — с шутливым возмущением простонал Джексон. Рэймидж усмехнулся: кто не знает о беззлобном презрении, которое питают настоящие моряки к морским пехотинцам и солдатам.
Лейтенант пригладил волосы, поправил чулки, стряхнул с брюк песок и подошел к двери. В правой руке он сжимал кортик. Джексон скрылся за хижиной.
Ну хорошо, подумал Рэймидж, посмотрим, что из этого выйдет, и заколотил в дверь кортиком. Выждав пару секунд, он крикнул по-французски: «Открывайте дверь! Открывайте дверь немедленно!»
Внутри заспанный голос разразился потоком ругательств.
— Кто там? — хрипло спросил кто-то на итальянском.
— Откройте дверь! — прорычал Рэймидж в ответ.
Через несколько секунд дверь скрипнула и приоткрылась.
— Кто здесь? — буркнул итальянец, неразличимый в темноте хижины.
Теперь самое время перейти на итальянский.
— Выйди-ка на лунный свет, ты, свинья. Прояви уважение к французскому офицеру. Дай-ка взглянуть на тебя.
Человек вышел, в это время из хижины донесся приглушенный женский голос: «Осторожно, Нино!» В этот миг из-за дома раздался шум. Джексон справился со своей задачей прекрасно: выкрикиваемые приказы и хруст сучьев создавали впечатление, что там находится целый взвод солдат.
Нино стоял в свете луны, прикрыв глаза ладонью как козырьком.
— Ну? — повысил голос Рэймидж.
— Да, ваша милость, — залепетал итальянец, используя самый высокий из известных ему титулов. — Чего желает ваша милость?
Рэймидж упер острие клинка ему в живот и грозно спросил:
— Где укрываются эти свиньи-аристократы?
Он внимательно наблюдал за Нино.
Ага, вот и реакция: плечи итальянца вздрогнули, словно того вдруг охватил неожиданный порыв ледяного ветра.
— Аристократы, ваша милость? Здесь нет никаких аристократов.
— Это мне известно. Зато ты знаешь, где они прячутся.
— Нет, нет, ваша милость. Клянусь мадонной, у нас нет никаких аристократов.
Внутри хижины в унисон с мужем молилась и рыдала женщина. Но Рэймидж подметил, что итальянец отрицает лишь тот факт, что кто-то прячется в хижине, явно избегая прямого утверждения, что не знает, где находятся аристократы.
