И вот сегодня, на день раньше назначенного срока, позвонила Кристал из Орегона – как всегда, тараторя и всхлипывая. Сегодня собаку по кличке Леди, принадлежащую матери Клары, сбила машина, но не насмерть, а услуги ветеринара обойдутся в четыре тысячи долларов. Или, может быть, усыпить бедняжку?
– Я люблю вашу маму, но больше я так не могу. Несправедливо сваливать на меня все заботы, – как обычно, скулила Кристал. Кларе всегда представлялось, как ее слезы высыхают, только та кладет трубку. А может, Кристал, неуравновешенная женщина, и вправду дошла до ручки? Значит, придется подыскивать для матери другую опекуншу. Как все сложно!
– Попытайтесь спасти Леди, – попросила Клара. Да, конечно, она пришлет деньги. Разумеется, надо спасти Леди – глупую, но преданную одноглазую бордер-колли. Клара сомневалась, что ее мать заметит отсутствие собаки, – деньги она пообещала прислать скорее ради Кристал и ради самой Леди. Клара попросила позвать мать к телефону, но, как всегда, оказалось, что миссис Холли уже спит.
Предсказать, согласится ли Серж заплатить ветеринару четыре тысячи долларов, было проще простого. Клара не удосужилась даже спросить его об этом. Его страстная любовь к животным была общеизвестна, некоторые критики и рецензенты считали это показателем неприязни к людям, проявлением черствости, которыми, в свою очередь, объясняли успех его фильмов. Клара понимала, на что они намекают – что гуманизм и перфекционизм несовместимы, но не соглашалась с тем, что эти противоположные качества присущи ее мужу Сержу Крею.
В десять часов утра Крей еще завтракал и одновременно читал. Чаще всего он вставал в семь и удалялся к себе в кабинет. Крей считал, что он работает. Ведь он был артистической натурой и, следовательно, работал всегда. Но чем мрачнее и запутаннее становились его видения, тем больше средств их выражения ускользало от Сержа. Прежде всего он не любил писать и потому зависел от авторов, а с ними вечно возникали проблемы. Политические затруднения препятствовали развитию его творчества – в частности, хаос в России, когда Серж уже был готов приступить к съемкам исторической картины о Распутине, история которого в наши дни приобрела столь глубокий метафорический смысл. Требования владельцев студии «Манди Бразерс» раздражали его; исключением был только достойный доверия и надежный Уоли, Уолфорд Бирмен.
Сегодня Серж читал «Человека без свойств», сидя за кухонным столом. Эту книгу он начинал, бросал и вновь принимался читать с тех пор, как Клара познакомилась с ним. Тринадцать лет.
