Белоголовый, видимо, терялся, слабел и отступал. Он уже не думал о нападении и в искаженных чертах его побледневшего лица ясно проступали страх и отчаяние. Победа рыжего была очевидна, и это ярко отражалось на лице молодой женщины, которая, затаив дыхание, следила за каждым движением борцов.
Вдруг раздался тот же глухой и тяжкий удар. Рыжий болезненно ахнул, качнулся, сделал несколько колеблющихся шагов куда-то в сторону и тяжко ткнулся головой в траву. Его страшная дубина далеко запрыгала по земле. Судорожно разинутым ртом он хватал воздух, глаза у него выпучились из орбит, полные ужаса и страдания. Он делал странные движения, точно давился чем-то, и вдруг черная густая струя крови хлынула на его рыжую бороду.
Женщина стояла, вся наклонившись вперед, вытянув шею, бледная с широко открытыми глазами и высоко поднимавшейся грудью. Ребенок жался к ее коленям, но она не замечала его. Глаза его горели восторгом.
И вдруг рыжий вскочил, испуганно взглянул на своего противника, подходившего с высоко поднятой дубиной, согнулся и бросился бежать. Голова его ушла в плечи, спина была согнута, руки плотно прижаты к бокам. Он был жалок и смешон, когда, споткнувшись, упад на руки и, прежде чем вскочить и побежать еще быстрее, несколько шагов торопливо прополз на четвереньках.
Белоголовый погнался за ним, но внезапно остановился и с торжеством огляделся вокруг. Его глаза упали на женщину и встретились с ее глазами. С минуту он глядел на нее с торжеством и властью, потом спокойно и твердо подошел к ней.
Женщина сжалась под его огненным взглядом. Легкая краска покрыла ее щеки, и глаза ее, не то стыдливо, не то кокетливо, опустились. Бутылка выпала из ее рук. Она слегка отвернулась, когда он подходил, но не сделала попытки спастись бегством, и во всей позе ее были покорность и безволие. А когда он грубо взял ее за шею, она сама опустилась на землю.
А рыжий бежал все дальше, хрипя и задыхаясь. Когда он наконец остановился и оглянулся, кругом были только лес да тишина. Он прислушался, но ни одного звука не долетело до него с места так позорно покинутого боя. Один только раз что-то послышалось ему: был ли это отдаленный смех женщины или зазвенело у него в ушах?.. Он сел на землю, охватил колени руками и положил на них голову.
Темные, дикие мысли вихрем неслись у него в голове, наполняя его душу злобой и отчаянием. Его дикий, грубый мозг не мог охватить всего случившегося. Неопровержимым инстинктом опытного бойца он знал, что противник был слабее и трусливее его, а между тем тот победил, а он бежал. Бежал разбитый и парализованный страхом, далекий от мысли о каком бы то ни было сопротивлении. Он чувствовал себя бессильным перед этим жалким противником, о котором в другое время он говорил бы у костра с усмешкой торжества и презрения. А теперь этот враг отнял у него жену и его драгоценность — большую зеленую бутылку, которая так хороша для воды и находкой которой он так гордился. В отчаянии он крепко сжимал колени и глубже прятал в них свое лицо.
