Ладно, скоро узнаю, так ли это, потому что сейчас я представляю собой отличную мишень – одного-единственного выстрела хватит, чтобы прикончить меня.
Отчетливо чувствую на себе холодный прицельный взгляд. Нервно ежусь, еле сдерживая острый приступ паники, которая требует немедленно обратиться в бегство, позабыв и про сломанную ногу, и про странную, опасную воду. Огромным усилием воли давлю в себе этот страх и смотрю прямо в темные стекла «Бутвиля», который неподвижно висит перед окном мордой ко мне. Его стекла снаружи абсолютно непрозрачны, так что я могу только догадываться, что сейчас происходит там внутри. Наверное, принимают решение, как поступить со мной: прикончить сразу или вначале помучить.
– Не стреляйте. Я ранен. У меня сломана нога. – Мой голос весьма ощутимо дрожит. Еще бы! Все-таки я гонщик, а не солдат, и совершенно не привык стоять под прицелом. Вернее, под таким прицелом.
«Бутвиль» разворачивается боком к стене. Дверца распахивается, на меня смотрит ствол бластера.
– Полезай в машину!
Я мнусь. Между порогом мобиля и моим подоконником остается вполне приличная щель – около метра. Ближе мобиль не подойдет – помешают лжекрылья, то есть крыловидные стабилизаторы. Я-то, конечно, преодолею такое расстояние без проблем, тем более что один из двух, находящихся в салоне, боевиков высовывается наружу и протягивает мне руку, чтобы помочь. Но хватит ли смелости прыгнуть Сяте?
– Давай! Чего ты ждешь? – сердится боевик.
– У меня сломана нога. Я не смогу… – бормочу, а сам бочком отодвигаюсь чуть в сторону, освобождая местечко моему троглодиту, и буравлю его настойчивым взглядом: давай же, Сятя, действуй! Мне даже думать не хочется о том, что со мной будет, если Сятя сейчас подведет меня.
– Обопрись об меня и прыгай. Не бойся, я втащу тебя, – говорит боевик. – Ну? Или ты предпочитаешь получить парализующий заряд и оказаться в машине в виде бесчувственной колоды?
Эх, Сятя, Сятя! Бросаю укоризненный взгляд на съежившегося у стены троглодита и запрыгиваю в «Бутвиль». Принявший меня боевик требует:
– Опусти руки вниз.
Выполняю. Чувствую, как широкая пластиковая опояска охватывает мое туловище, крепко прижимая руки к бокам. Все. Связали. Можно дальше не рыпаться.
Боевик закрывает дверь «Бутвиля», отрезая от меня Сятю и надежду на спасение.
– Я – Второй. Груз с нами, готовьте профессора, – докладывает боевик, а мне остается только проклинать Сятю за трусость и гадать, что еще за «профессор» на мою голову.
