— У-у-у, думы какие в душе-то твоей бродят, чадо, — изумился старик. — Не к добру это, не к добру. С чего печален так, дитятко?
— А то сам не понимаешь? — хмыкнул Зверев, отер нож о брошенную у стены, невыделанную шкуру и спрятал в ножны. — Ниточками я здесь прирастаю, волхв. Еще немного, они и в цепь превратиться могут. А я не хочу оставаться здесь, Лютобор. Я хочу домой.
— Полнолуние через восемь ден, чадо, — прищурился на свой ноготь чародей. — Тогда удачу и попытаем. Али не веришь, что всеми силами я клятву свою исполнить норовлю?
— Верю, мудрый волхв, верю, — вздохнул Андрей. — Но сам видишь — дни идут, а я еще здесь. Я сделал все, чего вам хотелось, и даже больше. Теперь возвращай меня обратно. Возвращай!
— Могу повторить лишь то, о чем сказывал не раз, — пожал плечами Лютобор. — Но ведь ты не желаешь верить. Глянь лучше сюда. Это мертвая вода, веришь?
— Та, что способна сращивать любые раны? — подошел ближе Зверев и через плечо колдуна стал разглядывать застывшую на ногте волхва желтую, полупрозрачную каплю, похожую на сверкающий на солнце янтарь.
— Кабы так… — вздохнул старик. — Надеялся я на то, да не вышло. Живые раны не заращивает, токмо мертвые.
— Это как? — не понял Андрей.
— Кости сращивать может. Мясо же и кожу — нет.
— Какой же тогда в ней смысл?
— Сам знаешь, чадо. Рана от меча иной раз глубока, кость наружу торчит. Вот тут ее можно и срастить, выправить.
— Извини, учитель, — скривился князь Сакульский, успевший за последние два года пройти добрый десяток сражений, — но коли у раненого кости торчат, он скорее и не жилец вовсе. Кровью истечет, хоть ты клей его, хоть не клей.
— А жаль… — продолжал разглядывать капельку древний кудесник. — Тяжко готовить снадобье сие. Коли переваришь — твердеет; недоваришь — киснет, ровно мясная похлебка. Вот, смотри, чадо. Как капля, ногтем с ложки собранная, растекаться перестает, то, стало быть, и зелье готово.
— А смысл в нем каков, Лютобор? Чего ради такие старания?
— Рази я не сказывал? Коли боли у смертных сильные в костях, коли ногти и зубы гнить начинают, коли суставы пухнут, то мазать отваром сим их надобно. Костные болячки все, почитай, исцеляет. Ну, и коли ратная рана глубока, то и там кость склеить можно. Токмо… Тут прав ты, дитя, пользы там будет мало. Да, и еще. Собрал я для тебя котомку малую. Положил кое-что, чего тебе самому трудно по первости будет добыть, но нужда в чем непременно возникнет. Сало с трех мертвецов в свечах, порошок ноготка и корня Иванова, коготь желтого медведя от коровьей немощи, жир барсучий да воск — свечи колдовские отливать. Прочее ты и сам собрать сможешь, коли судьба придавит.
