для любовных свиданий. Почти обнаженные девицы, ярко размалеванные от головы до пят, увенчанные пирамидами рыжих волос, ходили по той самой лестнице, по которой когда-то спустилась, уходя в вечность, моя Элеуса. Где она сейчас, и что с ней произошло?
Первую ночь я провел в гостинице, довольно неопрятной, после чего поселился на острове Джудекка у вдовы по имени Монтини, которая сдавала жильцам нижний этажсвоего дома. Здесь, казалось, я не знал никого, и меня то-1 же никто не знал. Это было довольно странное ощущение – чувствовать себя совершенно чужим в городе, который, несмотря на то, что прошло столько времени, казался мне родным. Впрочем, у меня не было никаких планов. Или, вернее, был один, похожий больше на игру, – найти Николозию. Разве Зенгаль, которого я встретил в Галле, не сообщил мне, что после убийства своего дяди она удалилась в монастырь, расположенный на каком-то острове? Но где этот остров? И прошло уже слишком много времени. К тому же эта женщина никогда обо мне не слышала. Она не имела ни малейшего представления о том, что я был в нее влюблен. Да, конечно же, искать ее было детской забавой не больше. Однако я не отказался от этого намерения, хотя и пребывал в бездействии – наверное, меня останавливал суеверный страх.
В свои шестьдесят лет я начал переоценивать свое прошлое. Вместо того чтобы ходить в мастерскую Ринверси, не лучше ли было бы мне пойти в ученики к старому Тициану или пламенному Тинторетто? Вместо того чтобы встречаться с Арчимбольдо, не предпочтительнее ли было бы ближе познакомиться с Джордано Бруно или Кеплером? И почему я выбрал Бена Джонсона, а не Шекспира? И вместо того чтобы помогать Айниго Джонсу строить эфемерные декорации в театре, лучше бы я принял участие в его планах строительства королевской часовни во дворце Сент-Джеймс. У меня не было желания бороться за вселенскую Реформацию, и не по вине ли таких, как я, эта великая мечта так и не осуществилась? Моя странствующая жизнь казалась мне теперь скитаниями без определенной цели. Мной овладела грусть, витающая над лагунами. Моя жизнь – разве не была она лишь вереницей несостоявшихся встреч, мастерской несбывшихся грез?
Через неделю после своего приезда я уже начал спрашивать себя, долго ли я останусь еще в этом туманном городе, когда, оказавшись в квартале Сан-Поло, я вдруг услышал, как чей-то дребезжащий голос воскликнул:
– О, да ведь это Тедеско!
Меня очень давно уже так никто не называл. Я обернулся. Какой-то старик улыбался мне, оскалив гнилые, испорченные зубы. Его пожелтевшие волосы ниспадали на проваленные щеки. Я подумал, что это какой-то нищий.
