– Нет, кто-нибудь мне скажет, что она себе позволяет? Что это за «БСК»? – надрывалась завуч, перед которой и в спокойном ее состоянии все робели.
– Бред сивой кобылы, – разъяснила я Виолетте Гаррьевне из-за ее спины. – Никак иначе я оценить это не могу. Не нахожу такой оценки. А так – емко и предельно ясно. Понимаете?
Нет, они не понимали. Как, впрочем, и того, почему после уроков я с ребятами могла пойти в кино – не в культпоход, запланированный за месяц согласно графику, а, просто так – в кино. Или кататься на коньках – на ночной каток. А потом в школе маскировать длинной юбкой полученные синяки и шишки на ногах… Так что вынужденное прощание со школой и с этим коллективом, если это сообщество можно назвать таким хорошим словом, было для меня скорее благом, нежели злом. Даже при том, что все получилось, как получилось.
* * *
Костя распустил мою косу и перебирая в руках пряди, любовался ими. Я, сидя перед зеркалом, задумалась:
– Может, волосы продать? Какие-то все же деньги на наших «Лапушек»…
– Не смей! Это единственное богатство, которое у тебя есть. – Костя критически в который раз осмотрел мою скромную квартиру. Кирилл забрал с собой новый телевизор, музыкальный центр, компьютер. В квартире остался только «больничный», как я его называла, телевизор на кухне и стеллажи с книгами. Моими книгами. Никаких излишеств. Только книги и цветы. Мой ученик, дитя состоятельных родителей, чувствовал себя в этом жилище аскета некомфортно. – Я могу отца попросить. Он же бизнесмен, у него обороты солидные. Хочешь?
– И как ты ему объяснишь необходимость такой суммы? – саркастически спросила я, понимая всю бесперспективность этого предложения.
– Скажу, что это нужно любимой учительнице, – не задумываясь, ответил Костя. – Подчеркиваю – любимой.
– Ты только не подчеркивай, что твоя любимая учительница на днях стала порнозвездой. А также суть наших с тобой отношений, хорошо? – попыталась предотвратить я порыв откровенности. Меня до последнего времени устраивала недосказанность, которая была между мною и Костей. Была какая-то надежда на отступление… Как и в ситуации с деньгами Костиного отца, я понимала, что наши с Костей отношения не имеют никакой перспективы. Особенно ясно это стало теперь, когда мне пришлось уйти из школы. Нить, связывающая нас, стала слишком тонкой. И меня даже не беспокоило, что мой любимый ученик может влюбиться в новую классную.
* * *
…Помнится, в тот день еще несколько литров кофе было выпито в поисках источника финансирования наших «Лапушек». Девчонки, когда я рассказала про свою идею с волосами («Ведь дают же за них какие-то деньги?!»), чуть не умерли со смеха.
