Огромная белая бабочка вдруг возникнет из хаоса черных скал, торчащих над снеговым откосом, промчится на почти неподвижных крыльях вдоль их подножия, повторяя профиль склона, пройдет над вами, непостижимым образом паря против ветра - вы успеете разглядеть яркие красные и синие пятна - и унесется дальше, то укрываясь от порывов шквала за гранитным утесом, то прижимаясь к скальным стенам. Маленькое облачко закроет солнце - она сложит крылья, камнем упадет на осыпь и исчезнет. Вы ждете, ежась на ледяном ветру, но облачко, видимо, застряло между двумя воздушными потоками и все крутится на месте - точно между вами и солнцем. Вот оно, наконец, растаяло, проходит минута-другая, камни чуть нагрелись - бабочка вспархивает над осыпью и улетает прочь. И уже кажется невероятным, что может она существовать тут, среди разорванных морозом скал и тяжелого серого льда.
Спустившись в Алайскую долину, мы долго ловили попутку в Таджикистан. Из сообщений "Голоса Америки", единственной радиостанции, которую принимал наш "Альпинист", мы знали, что на киргизско-таджикской границе, проходившей дальше к западу, "имели место вооруженные столкновения". Конфликт оказался для нас весьма полезным. Местный колхоз отправил делегацию аксакалов в соседнюю республику с "миссией мира", а мы на их автобусе добрались до первого таджикского кишлака и назавтра были уже в Душанбе, где после атаки на местных бюрократов просочились в вертолет, вылетавший на знаменитое Сарезское озеро. Известно оно по многим причинам. Образовалось озеро в 1911 году, когда при сильнейшем землетрясении грандиозный обвал перегородил каньон реки Бартанг, засыпав кишлак Усой со всеми жителями. За несколько лет выше "плотины" возник водоем длиной в семьдесят километров. Утверждают, что Усойский завал может разрушиться, и вся масса воды хлынет вниз. На самом деле это маловероятно, но кое-кому подобные слухи весьма выгодны, как мы увидим ниже. Однако Сарез знаменит не только опасностью, которую якобы представляет - это еще и самое красивое озеро мира.
И одновременно одно из самых труднодоступных. Даже вертолетный путь сюда не так прост. Почти час "вертушка" крутится среди изгибов узкого коридора Бартангской теснины. Бешеный поток прыгает по камням на дне гигантской трещины глубиной в три тысячи метров. На крошечных пятачках земли внизу едва видны редкие маленькие кишлаки. Вечные памирские сквозняки мотают машину туда-сюда, грозя ударить о скалы, крокодильими челюстями огородившие бездонное ущелье. Серые ледники и острые гребни совсем рядом - видно, как взлетают испуганные треском двигателя горные жаворонки. Вот проплыл слева "сугроб" пика Октябрьской Революции, появляется Усойский завал - высокое нагромождение камней, покрытое белой паутиной пробивающихся струй, а за ним, извиваясь, уходит вдаль голубая змея озера. У горных озер всегда красивый цвет воды, но нигде я не видел такого оттенка, как у Сареза - словно небо на каком-нибудь северном побережье в конце марта, когда прозрачный холодный воздух сладок, как талая вода, и цепочки лебедей проплывают над мокрыми пятнами освободившейся из-под снега земли.
