Маленькая баржа-плашкоут отвалила от пирса и направилась к теплоходу. Пятнистые тюлени-ларги плыли рядом, выпрашивая рыбку. Прямо в гавани лежал на спине калан и долбил камнем створки ракушки. Вместо моего знакомого южного кита в заливе собрались длинные черные финвалы, нырявшие в бурых скоплениях планктона, словно гигантские щуки.
На теплоходе мне удалось получить "палубное место" - самое дешевое, но с ночевкой в кинозале. Мы обогнули затопленный морем вулкан Торисима, облепленный птичьими гнездами, и вышли в океан, провожаемые светом маяка японской постройки.
При японской администрации острова были густо заселены. Когда сюда пришли Советы, прежде всего были сожжены поселки, взорваны мосты, туннели, ветровые электростанции, аэродромы и большинство маяков. Сейчас гражданское население (очень небольшое) есть только на четырех островах из пятидесяти, и оно очень страдает от отсутствия мостов, хороших дорог, удобных домов и аэродромов.
Заселяли острова в основном для того, чтобы втереть очки мировой общественности.
Исключение составляет знаменитый "Пентагон" - рыбозавод на Шикотане. Знаменит он своим общежитием, куда каждое лето привозили с материка вербованных женщин, так называемую "сайру". При слове "Шикотан" любой мужчина от Совгавани до Магадана хитро ухмыляется и с мечтательным видом вздыхает: "остров любви..."
В океане штормило. Вдали проплывали южно-камчатские фьорды - хаос гребней, ущелий, черных скал и полосатых от снега вулканов. Очень мрачный пейзаж, хотя, как позже выяснилось, при солнечной погоде там невероятно красиво. Эти пустынные края, где за зиму выпадает до двадцати метров снега, совершенно необитаемы и почти не изучены.
Утро застало наш теплоход на зеркальной глади Авачинского залива. Вокруг расстилался настоящий лабиринт бухт, островов, мысов и скал, а впереди, под двумя огромными, словно висящими в воздухе и прозрачными, конусами вулканов лежал Петропавловск-Камчатский, где меня ждало множество приключений. Но об этом потом, а сейчас
Ужас далекого острова,
история третья,
в которой автор, действуя совместно с КГБ, избавляет жителей поселка от страшной опасности - медведя-людоеда.
Пой, мой бубен, громче пой
Я охотник неплохой,
Время попусту не трачу,
У меня всегда удача.
Охотничья песня алеутов
Когда после долгого пребывания в местах, еще не испорченных цивилизацией, попадаешь в большой город, всегда испытываешь легкий шок. Люди на улицах кажутся бесконечной толпой, воздух - удушливым дымом, а автобус - настоящей душегубкой.
