В этом предложении не было ничего ни нового, ни странного. Марья Львовна, хотя имела недурное состояние, но благодаря тому, что вечно помогала всем, лезшим ей в родню, часто сидела без денег и брала взаймы у Лидии Алексеевны. Она всегда аккуратно рассчитывалась, но до сих пор ей приходилось самой обращаться к Радович и просить, что не всегда бывало приятно, сама же Лидия Алексеевна в первый раз предложила ей взаймы.
Марья Львовна просияла.
– Лидия Алексеевна, голубушка! Признаюсь, я к вам и приехала сегодня насчет денег, но спросить не решалась! Может, вы сами не располагаете?
– Ничего, располагаю.
– Ведь я вам должна еще.
– Пустяки! Сосчитаемся!.. Сколько вам нужно?
– Да рублей двести.
– Хорошо. Заезжайте послезавтра, деньги готовы будут. Но только вот что: услуга за услугу... Узнайте мне, пожалуйста, каким образом сын мой получил вчера пригласительный билет на бал. Мне это интересно, потому что он сам не знает. Вдруг ему вчера принесли билет, а каким образом – нам неизвестно...
– Ну что ж, это дело нетрудное, – сказала Марья Львовна, – я с удовольствием...
Узнать о чем угодно ей действительно не составляло труда, благодаря тому, что в ее распоряжении находился целый полк племянников и родственников, сновавших всюду и повсюду бывавших.
«А врут все про нее, будто она нехорошая, – думала Марья Львовна, глядя на Радович, – на самом деле она очень милая. Ведь вот денег сама предложила...»
Курослепова по своему добродушию не поняла, что, в сущности, Лидия Алексеевна заключила с ней маленький торг и что она дает ей деньги взаймы за нужные ей сведения. Правда, она не могла знать, насколько эти сведения нужны были и важны для Радович. Расстались они на том, что Марья Львовна узнает все к завтрашнему дню и приедет, а Лидия Алексеевна приготовит двести рублей...
Проводив гостью, Радович снова заходила по комнатам. Она дошла до своей спальни, повернулась и снова шаг за шагом проследовала до гостиной. Тут она взялась за тесьму звонка, спускавшуюся широкой полосой по стене от потолка, и дернула.
Не успела она сделать поворот и ступить несколько шагов, как бледный Степка показался в дверях.
– Денис Иванович вернулся?
– Вернулись, – ответил Степка, – к себе наверх прошли.
Он говорил, а сам творил молитву, чтобы разговор с барыней прошел благополучно.
– Послать ко мне Якова да доложить Зиновию Яковлевичу, что я прошу их ко мне.
Сорокапятилетний Степка исчез быстрее, чем явился.
Лидия Алексеевна перешла в зал и остановилась у окна, глядя в сад. Дворецкий вошел.
