– Постой, дай-ка мне разобраться. По отцовской линии, как говорит Паулина Мендельсон, ты владеешь природным газом, а по материнской линии ты происходишь из семьи знатных землевладельцев. Правильно?
– Правильно.
– Там, где я живу, тебя назвали бы женщиной с большими связями.
– Да, я владею всем этим, по крайней мере, здесь, в Лос-Анджелесе.
– Я знаю, что это не мое дело, но почему жемчуг принадлежит дядюшке Гектору?
– Он принадлежал его матери, моей бабушке, которую я не знала. Когда Гектор был в армии, то носил его под формой. Он считал, что жемчуг приносит ему счастье. После армии он отдал его моей маме, а когда мама умерла, жемчуг перешел ко мне. Я почти никогда не снимаю его, только когда принимаю ванну и, конечно же, когда плаваю – хлор в бассейне очень вреден для него – или когда надеваю мамино бриллиантовое колье, что бывает редко, потому что надоедает брать его из банка, затем возвращать наутро в банк из-за страховки.
Филипп рассмеялся.
Она сконфуженно посмотрела на него.
– Что я такого смешного сказала?
– От таких проблем богатых людей мне всегда становится веселее, – сказал он.
Проведя расческой в сотый раз по волосам, она встала, подошла к кровати и откинула с него простыню.
– Время вставать, – сказала она. Посмотрев на него, добавила:
– О, Боже!
Филипп, удивленный, застенчиво улыбнулся.
– Причина во мне или потому, что уже утро? – спросила она.
– И то, и другое, – ответил Филипп. Он протянул руку и опустил лямку ее сорочки с другого плеча. Сорочка соскочила до талии.
– Грудь тоже красивая, – сказал он тихо. Она прикрыла груди руками, но не отвернулась.
– Не делай так, – сказал Филипп. Он отвел ее руки и посмотрел на груди. Затем пальцем легко коснулся соска и сделал вращательное движение.
– Прекрасно, – сказал он. Прошлым вечером, на приеме у Мендельсонов, он подумал, что она привлекательная, но недостаточно красивая. Теперь, глядя на нее, он изменил свое мнение.
– Это действительно прекрасно, – сказал он.
– Что действительно прекрасно? – спросила она.
– Твоя скромность.
– Послушай, Филипп, я не хочу, чтобы ты думал, что у меня есть привычка подцеплять мужчин на вечеринках и приводить их к себе домой, – сказала Камилла. – Это не так.
Она хотела сказать: «Это случилось впервые с тех пор, как умер муж», но она не сказала этого, хотя это была правда, потому что подумала, что эти слова прозвучат как оправдание.
– Я этого вовсе не думаю, – сказал Филипп нежно. Какое-то мгновение они пристально смотрели друг на друга. Затем Филипп взял ее руку и усадил Камиллу на кровать рядом с собой.
