Пони потерянно улыбнулась и, осторожно ступая, начала выбираться из медовой лужи. То есть из золотого озера Дорадо.
- Есть мнение, что назревает семейная сцена, - вполголоса проговорил Птер из-под крыла. - Предлагаю тихонько оставить этих милых… эээ…
- Шапочников, - подсказал Чёртов Стальной Кузнечик. - Между прочим, крайне редкий вид живых существ. Крайне редкий и малоизученный.
- Такой же редкий, как чеу'овек? - спросила Пони.
- Пожалуй, да. Представляете, каждый из них является не одним организмом, а симбиозом мыслящего ядра и колонии простейших водорослей, наподобие болотной ряски. Водоросли перерабатывают мёд и солнечный свет в аминокислоты. Гифы, погружённые в мозг, снабжают его пищей, кислородом, информацией, помогают передвигаться, а тот в свою очередь…
- Словом, каждый из них - апофеоз победы разума над сарсапариллой, - прервал набирающего обороты Саранчука Кабальеро. И тут же пояснил для начавшей озадаченно хлопать глазами Пони: - Это была аллегория. Аллегория. Я согласен с Птером, нужно драпать.
- Но как мы минуем у'ужу? Я не хочу поу'зти по кустам. Они колючие!
- Ерунда вопрос. Задача решаема, - сказал Кабальеро, поднёс ко рту боцманскую дудку, с которой никогда не расставался, обратил лицо к небу и трижды просвистел.
В небе возникло блестящее пятнышко.
- Мнение переменилось. Стратосферы сей тандем не достигнет, - сообщил Птер, наблюдая за тем, как привязанная к аэростату крыша спускается на землю. Потом расправил крылья, в которых немедленно запел ветерок, и сказал: - Если никто не станет возражать, я полечу самостоятельно.
- Летите, голуби, летите, - ласково пропел Кабальеро.
- Должно быть, на сей раз мы имеем дело с синекдохой? - полюбопытствовал Птер.
- Не исключено, - быстро согласился Кабальеро и отвёл глаза. Он плохо представлял, что такое синекдоха, а вдобавок постоянно путал её с катахрезой. - Совсем не исключено. Прошу загружаться. - И предводитель цивилизованных гвардейцев-раскольников первый вступил на тёплую податливую крышу. Согнал с её кожи нескольких отяжелевших от обильной кормёжки оводов, уселся по-турецки и занялся стандартной процедурой подкручивания усов.
Пони с размаху шлёпнулась рядом, широко улыбнулась. Ноги её по колено были вымазаны в мёде, да и не только ноги. Клейкие потёки обнаружились даже на гриве и на чёлке. Кабальеро снял пальцем несколько сладких капелек со щеки лошадки и переправил в рот. Пони послала ему страстный воздушный поцелуй.
