В деятельности «Ардиса» прослеживается единый антологический принцип: книги этого издательства, при всем их разнообразии, последовательно соответствуют общей задаче – воссоздать реальный русский историко-литературный процесс от самых его истоков до наших дней.
В «Ардисе» давно идет работа над десятитомным собранием сочинений Михаила Булгакова, самым представительным изданием трудов этого, может быть, самого крупного русского прозаика XX столетия. Надо отметить, что издание снабжено богатым научно-библиографическим аппаратом, что потребовало от «Ардиса» особых усилий ввиду неприкосновенности советских архивных хранилищ.
«Ардисом» издано 16 русских книг Набокова, ни одно из произведений которого не опубликовано у него на родине. Советская аудитория знакомится с произведениями этого «небывалого» (выражение Солженицына) писателя по книгам, вышедшим в «Ардисе» и попадающим в Россию таинственными и, увы, не очень многочисленными каналами.
Одним из главных достижений «Ардиса» стал выпущенный четыре года назад сенсационный альманах «Метрополь», составителями которого были лучшие московские прозаики – Аксенов, Битов, Искандер. В «Метрополе» соединились признанные и непризнанные литераторы, официальные и неофициальные, молодые и зрелые, под единой обложкой удалось собрать лучшие силы неподцензурной России.
После выпуска альманаха «Метрополь» Карл Проффер лишился возможности бывать в СССР – советские власти больше не давали ему визы. Но эта мера оказалась неэффективной: в «Ардис» продолжают стекаться неофициальные рукописи из-за железного занавеса. Произведения авторов, которые связывайте Карлом Проффером все свои надежды…
Мне хотелось бы рассказать о том, чем был Проффер для нас, молодых ленинградцев, в начале семидесятых годов.
…Бесславный конец хрущевской оттепели, газеты, журналы, альманахи наполнены тусклой, мертвящей халтурой, перспективы молодого литератора ничтожны, будущее рисуется в мрачном, трагическом свете.
Тогда мы впервые услышали имя Карла Проффера. Знакомые рассказывали о молодом американском профессоре, начинающем издателе, выпускающем русские книги, говорили о его встречах с Ахматовой и о дружбе с Бродским.
Вскоре Проффер стал легендарной фигурой. Появилась новая инстанция – «Ардис», появился новый вариант литературного самоутверждения издаваться ТАМ, на Западе, у Карла Проффера.
Через некоторое время в «Ардисе» на русском и английском языках была издана моя первая книга. Скажу без кокетства: издание этой книги тогда значило для меня гораздо больше, чем могла бы значить Нобелевская премия – сейчас. В моей жизни появился какой-то смысл, я перестал ощущать себя человеком без определенных занятий. Не будет преувеличением сказать, что Карл Проффер в те годы буквально спас мне жизнь, удержал от самых безрассудных, отчаянных и непоправимых шагов.
