Неестественно толстое, из-за накрученного на него черного цилиндра глушителя, дуло пистолета описало короткий полукруг и замерло против груди телохранителя.
Указательный палец вжал в скобу спусковой крючок.
Пистолет кашлянул раз, второй…
Огонь полыхнул из дула, выброшенные затвором и отбитые отражателем гильзы бесшумно упали в глубокий ворс персидского ковра.
Успевший привстать телохранитель упал, отброшенный ударами пуль назад, на спинку кресла. Сполз и безжизненно съежился на сиденье. На кожаной спинке кресла остались две небольшие, с крапинками крови вокруг дырки.
Теперь удара из-за спины можно было не опасаться…
Начальник Охраны сделал шаг назад и пнул лежащее поперек двери туалета тело. Пнул носком ботинка в лицо, в рану. Голова безжизненно дернулась.
Человек не вскрикнул, не дернулся, не попытался защититься от удара. Он был мертв.
Что и требовалось…
Начальник Охраны спокойно воткнул пистолет в подмышечную кобуру и пошел к двери. Но не доходя до двери, он остановился возле висящего на стене зеркала. Взглянул на себя, состроил гримасу, поправил выбившуюся прядку… И остался собой доволен.
Выйдя из кабинета, он прикрыл дверь и пересек гостиную. Так же быстро, как и до того. Он прошел, не задержавшись, мимо телохранителей с разложенными по столу журналами, не обращая внимания на их тревожно-вопросительные взгляды.
Только в последний момент оглянулся, словно что-то сказать хотел, но передумал и, развернувшись, пошел дальше.
Но его поняли без слов — поняли, что у него, а может быть, и у них всех, имеют место быть какие-то неприятности…
Начальник Охраны проходил посты и двери. Спрятанные в косяках металлоискатели тревожно звенели, сообщая о наличии у него оружия. И замолкали, когда он их миновал. Его никто не задерживал. Охранники лишь облегченно вздыхали и мысленно крестились, когда видели спину своего Начальника.
Слава богу — пронесло! А то он сегодня какой-то весь не в себе — уж слишком сердитый!..
Начальник Охраны вышел во двор и, не глядя по сторонам, прошел к воротам.
Ему открыли.
Похоже, пошел проверять посты на улице, — подумала про себя внутридворовая охрана. И хорошо, что на улице, что не их…
Начальник Охраны ушел, но через четверть часа, завершив обход постов, вернулся назад. Его вновь беспрепятственно пропустили внутрь, не могли не пустить, ведь он тут был самый главный. Но на этот раз Начальник Охраны повел себя иначе, на этот раз он задерживался подле каждого охранника, проверяя, застегнуты ли у них пуговицы и почищено ли оружие. Он прикалывался к каждой мелочи, требуя неукоснительного исполнения введенных им правил внутреннего распорядка, объясняя, что в их деле не бывает мелочей — сегодня ты допустишь пустячное разгильдяйство, например, забыв застегнуть пуговицу, а завтра прохлопаешь врага!
