Он орал и молил о пощаде. Потому что должен был орать и молить.
— Не надо, прошу вас, очень прошу…
— Тогда скажи — кто? Кто послал тебя?
— Я не понимаю! Честное слово, не понимаю!..
И его снова били. И даже нельзя сказать, что очень сильно, потому что с умом, чтобы раньше времени не покалечить, не отбить чувствительность.
Но рано или поздно…
И, значит, пора что-то делать. Что-то для своего спасения. Или… для своей смерти.
Если по законам Конторы — то смерти. Потому что только смерть гарантирует сохранение Тайны.
Нужно — умирать.
Хотя хочется спастись.
Впрочем, можно выбрать компромисс, можно умереть, спасаясь.
Все равно умереть, но чуть легче умереть, позволив себе месть. И немного надежды.
Пусть будет, как хочет Контора. Но так, как этого хочет он!
* * *
Впервые он ждал допрос без напряжения, ждал с нетерпением!
— Хорошо, я все расскажу. Я сдаюсь. Дайте мне ручку и бумагу.
Ручка была не лучшим оружием, но была хоть каким-то оружием.
Но ему не повезло, ему дали очень хорошую ручку, но короткую ручку. И тупую ручку.
Ну ничего, за неимением гербовой…
Он стал писать. Он писал долго, чтобы усыпить бдительность следователя и чтобы почувствовать в руке свое оружие.
Ударить ручкой в горло, опрокинуть, позвонить в дверь, оглушить, а лучше убить охранника или двух охранников, если их там два, пробежать по коридору семьдесят два шага, там лестница, подняться по ней и… И все. Что было там, за лестницей, выход на улицу или на точно такой же тюремный, с дверями камер этаж, он не знал. Впрочем, это было не важно.
Важно, что он получит оружие. Пусть хоть даже связку ключей. Он получит оружие, и тогда им не взять его живым.
Ударить ручкой в горло… Опрокинуть…
Но ему не пришлось бить ручкой в горло. Ему повезло. Как видно, есть бог на небе!
— У меня кончилась бумага.
Следователь позвонил в звонок. Дверь открылась.
— Бумагу…
Сейчас он вернется. Вернется с бумагой. И, может быть даже, перешагнет за порог. Пусть он перешагнет! Пусть случится так, а не иначе!
Он перешагнул через порог! Он подошел к самому столу.
— Вот бумага.
Это был шанс. Его шанс!
Снизу, без замаха, он ударил охранника в кадык ручкой. Ударил — чтобы убить! Но у охранника оказалась отменная реакция, и к тому же он стоял сверху, а ручка была очень короткой. Слишком короткой! Он успел отшатнуться, отскочить, ручка лишь содрала кожу с его горла.
Он успел отскочить, но не успел защититься. Ему в грудь впечатался ботинок. Второй удар, направленный в голову следователя, не получился — ботинок соскочил с ноги и улетел в угол камеры. Потому что был без шнурков! Потому что шнурки, ремни, все, и даже пуговицы, у него изъяли. Но он все равно достал его, достал, уже голой ногой ударив в плечо. Следователь отлетел к стене.
