Я обобщил все эти модели и для упрощения оперирования ими выделил в четыре основные группы. Группы уже существующих и тех, что объявятся позже, лидеров.
Первая. Состоит из тех, кого я условно назвал «традиционалистами». Это ныне правящие в первом, втором и частично третьем эшелоне власти руководители. Они привыкли к системе, к своему положению. Они впитали официальные легенды строя, в котором живут. Они стали честью и оплотом этого строя. Они нам бесполезны, как позапрошлогодний снег для строительства снежной горки под нынешнее Рождество. Они сыты. И вялы. Им ничего не хочется. И даже не потому, что у них все есть, всего быть не может, а потому, что они не успеют прожить даже то, что уже имеют. Их невозможно искусить. Их устраивает сложившееся положение вещей И они считают, что оно устраивает и всех остальных. Они неподвластны даже дьяволу.
На них ставить нельзя.
Вторая категория — голодные. Или, как я их называю, — прагматики. Это те, кто еще не наелся. Те, кто еще чего-то хочет. Вернее, хочет многого. Очень многого. Гораздо большего, чем получат при нынешнем, уже сложившемся положении дел. Кормушки разобраны. Чужаков от них гонят или пускают на правах десятых номеров. На таких условиях — не разжиреешь. А аппетиты у них много выше, чем у предшественников. Они воспитывались уже по-другому. И к тому же они моложе. Им есть на что употребить деньги и власть.
Их самый надежный, самый многообещающий шанс — переустройство общества. Только замутив воду, они смогут выловить в ней всю рыбу. В смуте, в разжигании пожара — они союзники.
У власти — опасны. Потому что не любят делиться. Ни с кем. И ничем. Они лижут руку хозяину, пока он им за это дает косточку. И не задумываясь откусывают ее, когда косточка заканчивается.
Но тем же они и слабы. Тем и продажны.
Третья группа. Идеалисты. Они тоже рвутся к власти. Но не для того, чтобы попользоваться ею, урвать от общего пирога кусок пожирней. Они действительно хотят переустроить мир, как им кажется, в лучшую сторону. И им даже кажется, что они способны это сделать.
Их сила — вера в окружающих их людей и в лучшее завтра. Их слабость — в том же. И еще в излишней интеллигентности, в мягкотелости, в постоянно мучающих их сомнениях. Они не способны идти вперед, потому что они постоянно оглядываются, чтобы не оторваться от идущих сзади, постоянно смотрят под ноги, чтобы ненароком не задавить подвернувшуюся под башмак букашку. И поэтому они идут медленно и постоянно спотыкаются.
