— Ну, это вряд ли. Он же раскаялся. В любом случае других источников у нас нет.
— Что верно, то верно.
— Похоже, надо идти в управление.
— Чтобы бандиты по своим каналам узнали о нашем расследовании и переправили заложников в более надежное место? Или вовсе избавились от них? Если бы мы могли безбоязненно обратиться в органы, мы бы это сделали давно.
— А что, у моря погоды ждать?
— Да нет, не ждать. Действовать. Действовать! Мы что, первый раз замужем, что чурбанами застыли, лишнее движение боимся сделать? Зачем нам идти в органы, если мы те же самые органы?!
— На пенсии, заметь. На пенсии!
— Что из того? Старый конь борозды не портит.
— Старый конь много уже чего не испортит. Просто не сможет по дряхлости.
— Типун тебе на язык.
— Ладно, допустим, мы решимся. А дальше что? Вооружимся до зубов отнятыми у внуков пластмассовыми револьверами и пойдем на приступ. Они, конечно, поумирают. Со смеху. Увидев толпу старперов, рассыпающих на подходах к крепости песок. А потом похватают и отправят на личные дачные участки благоустраивать прилежащие к бассейнам пляжи.
— Да, ребята эти серьезные. Без оружия лезть с ними в драку нельзя.
— Может, не будем раньше времени плакать? Может, прикинем, что у кого есть?
— У меня ружье. Вертикалка. 38-й калибр, — сказал Борис.
— Аналогично, — поднял руку Анатолий.
— Револьвер. Наган. И штук сорок патронов, — признался Михась.
— Откуда у тебя револьвер?
— От верблюда. Я же не спрашиваю, откуда у тебя геморрой. Должны же у людей быть тайны. Оружие и болезни — дело сугубо интимное.
— У меня пистолет, — показал Сан Саныч.
— Четыре ствола на пятерых. Из них два гладкоствола и пистолет, из которого воробья не испугать, стреляя дальше чем за полметра. Не густо, если не сказать пусто. С таким арсеналом мы не одолеем даже банду двенадцатилетних подростков, промышляющих подделкой оценок в школьных дневниках. Грустно, ветераны.
— Может, оружейный магазин грабанем? — для смеху предложил Петр.
— Ага. И хлебный магазин с готовыми к употреблению сухарями.
— Тогда в бою возьмем. Как в сорок первом.
— Так боя не будет. Будет бойня. Они стрелки — мы малоподвижные мишени.
— Ну, не знаю. Тогда остается только милиция.
— Вот что, мужики, — вступил в разговор молчавший до того Семен, — есть у меня одно соображение.
— Говори, не тяни кота за хвост.
— Помните дело Конопатого?
— В сорок девятом? Это когда они при захвате Сашку Трофимова положили?
— В сорок восьмом. И не одного только Сашку. А еще трех человек из местной милиции. Крепкая была банда. Из бывших фронтовиков. Бились до последнего патрона. А когда выхода не осталось, подорвались гранатой.
