— Чем?
— Холодом!
— О вкусах не спорят…
Полковник Зубанов лежал на полке, и ему было хорошо. Так хорошо, как давно не было. Как с самой отставки не было. Звучали знакомые голоса, которые говорили о совершенно понятных и памятных вещах. Говорили о прошлом, которое словно по мановению волшебной палочки стало настоящим. Они снова были вместе и снова ради дела.
Ему было хорошо, но почему-то немного тревожно.
Непонятно тревожно.
— Ладно, будет, пошли на воздух, — сказал полковник.
Бойцы вышли в предбанник и из него к накрытым столам.
— Хорошо живешь, командир.
— Как работаю — так и живу. Лопайте, пока дают. Выпить и закусить бойцы были не дураки. Хотя свою боевую норму знали.
— Предлагаю тост: «За нас!»
— И за полковника.
— И за полковника. Короче, за всех. Выпили. Крякнули. Закусили.
— Разжирели вы, я гляжу, на гражданских харчах! — показал Зубанов на округлившиеся животики своих бойцов.
— Это не животы.
— А что?
— Это носимый аварийный запас.
— Ха-ха-ха.
Снова позубоскалили. Снова выпили. Переглянулись. Подмигнули друг другу.
Все было очень похоже на то, что было всегда. Те же люди, те же разговоры. Те же шутки. Та же дневная работа в спортзале, в тире и на полосе препятствий.
Но хотя внешне все было как всегда, все было иначе. Похоже — но иначе. Это понимали все. Те, кто не понимал, — чувствовал. По общей атмосфере чувствовал. Люди были те же самые, и лица были похожи, но это были лица уже других людей. Потому что собрались они здесь для совсем другого, чем раньше, дела.
Это ощущали все, и поэтому все больше шумели и все чаще разливали водку, чтобы шумом и весельем заглушить тревожную нотку.
— Ничего, мы еще покажем, где раки зимуют! — стучали стаканами бойцы. — Мы еще повоюем…
— С кем повоюем?
— Хоть с кем повоюем! С кем командир скажет — с тем и повоюем. Мы еще таких дел наворочаем…
Полковник Зубанов пил водку, закусывал, смотрел на своих бойцов и все больше мрачнел. Он видел перед собой людей, которых хотел видеть и которых собрал со всей России в этот дом. Он вытаскивал их с работ, выманивал из постелей жен, отрывал от детей. Он обещал им большие, каких они не видели на своих работах, оклады, обещал квартиры и прочие, которые можно купить за деньги, блага. Но они пошли не за деньгами, они пошли за ним, за своим бывшим командиром. Пошли, потому что верили ему. Верили в то, что он знает, куда их поведет.
И полковник верил. Верил в то, чего на самом деле не было. Он думал, что собирает ветеранов для совместного дела, не сформулировав суть этого дела. Наверное, он обманывал сам себя. И наверное, обманывал их. Потому что дела как такового не было. Сейчас, видя своих бойцов рядом, это понял отчетливо. Он мог собрать людей, но он не мог собрать подразделение. Подразделения бывают только у государства. Не может быть подразделений у частного лица. Потому что у частного лица не может быть армии.
