Когда ввели Чернова, участковый инспектор тихо ахнул. За сутки Миша осунулся, под измученными глазами легли тени, тонкая шея выглядывала из ворота беспомощно и жалко.
Чернов сел на предложенный стул, сложил руки в замок, уронив между коленями.
Николаев уловил настороженный, ожидающий взгляд, брошенный Черновым на участкового инспектора. И сказал:
— Вы спросить о чем-то хотите, Чернов?
Чернов молча кивнул.
— Спрашивайте, — разрешил Николаев.
— Где собака моя? — Голос Чернова, казалось, был таким же осунувшимся, как и его лицо.
— У меня собака, — сказал Карцев, — приютил пока дома.
Чернов впервые поднял голову, в глазах появилось удивление, признательность, а Карцев тихо продолжал:
— Скучает без тебя собачка. Что с нею делать-то прикажешь? Может, подержать, вернешься скоро, невиновен?
— Виновен, — выдавил из себя Чернов. — Не скоро вернусь. Что будет с собакой, не знаю. Делайте, что хотите. — И замолчал, махнув рукой.
— Вот что, Миша, — начал опять участковый, — я собаку не брошу. Не приучен к такому. И жене твоей сообщу — пусть приедет с мальчонкой. Ты натворил дел, а они все страдать должны?! Вспомни, как без отца рос, а теперь и парень твой при живом отце сирота. Да еще, как я знаю, без квартиры они, на птичьих правах семья твоя живет. Думаю, надо их сюда вызывать, пусть хоть в квартире останутся, крыша будет над головой.
Чернов смотрел на Карцева не отрываясь, затем перевел взгляд на полковника.
— Это можно? — спросил он.
— Нужно, — твердо сказал Николаев.
Он встал, подошел к чернеющему квадрату окна, задумчиво побарабанил пальцами по стеклу. Тихо стало в кабинете. Первым молчание нарушил Чернов:
— Не могу больше так, — сказал он, — не могу и не хочу. — Он приложил ладони к вискам, потер их. Кривилось худое темное лицо, тяжело падали слова.
— В магазине Сергей спросил у своего знакомого, мол, начальник твой миллионами, поди, ворочает? Парень усмехнулся как-то многозначительно, хмыкнул так, что мы поняли: есть деньги у завмага.
Чернов помолчал, собираясь с мыслями, затем опять зазвучал его хриплый голос:
— Понаблюдали за этим мужиком, но никакой роскоши у него не увидели, машина разве только, «Жигули». Но мы уже знали, что он «левый» товар получает. Сергей решил, что прячет он денежки. Однажды Суходольский был у меня с женой. Выпили и опять разговорились об этом — в последнее время как болезнь эта мысль в Сергее сидела. Что бы ни делал, что бы ни говорил — все равно к завмагу сведет. Услышала Лена наш разговор, вмешалась. Она Печказова давно знала. Подтвердила, что есть у него тайники с ценностями, золото. Один тайник — в квартире матери.
