В заливе — а Огненный остров вклинился между океаном и заливом — мне попалась моя старая приятельница — одинокая голубая цапля: осторожно переступая с ноги на ногу и вытягивая змеиную шею, прохаживалась в прибрежном тростнике и выуживала что-то в водорослях, выделяясь своей фальшивой статуарностью и абсолютным безмолвием на фоне по-базарному или по-соборному крикливых, драчливых чаек. Похоже на ритуальный танец, пока она и вовсе вдруг не застывает как памятник самой себе. Я плохо разбираюсь в птичьих породах. Вот промелькнула парочка изумительных черных птиц с красными погончиками, которые только в полете и видны. С тревожными криками пролетела стая диких гусей. Проплыла небольшая флотилия — лебяжье семейство: белоснежные предки и неказистые серые детеныши. Ярдах в ста от берега, стоя на камне, проветривал свои крылья мазутно-черный корморан, потрясающий ныряльщик: так долго остается под водой, что нам с Леной часто казалось — утонул, пока не обнаруживали его мирно качающимся на волнах далеко-далеко от нырка.
Если меня больше всего занимали звери, а Лену — птицы, то Танюша была заворожена морской фауной. Было чем! Похожие на плавучие острова страшилища-скаты; гигантские медузы-инопланетяне, сквозь прозрачные купола которых угадываются таинственные миры; валяющиеся на песке голубые крабы, выеденные изнутри чайками; трупы морских коньков, ежей и звезд; утконосый осетр с каменистыми наростами по всему телу, на которого мы как-то наткнулись наконец, похожие на солдатские каски исполинские крабы с устрашающими шпагообразными носами, которые выползают парами на берег и зарываются в песок совокупляться. Их носы — это хвосты, по-русски так и зовутся мечехвостами, несмотря на страховитость, безобидны и беспомощны и совершают ежегодное коллективное самоубийство на манер религиозных фанатиков. Точнее — самоубийством кончают только самцы, исполнив свой долг перед природой. Да и вовсе это не крабы, а ископаемая родня пауку, но под панцирем, — какими диковинными, непредсказуемыми путями пошла эволюция, если только Великий Инкогнито не создал наш мир изначально как есть, зараз, в неполную неделю.
Жаль, взял себе выходной день — мир был бы совершеннее, если бы Бог работал полную неделю не покладая рук.
Однажды мы видели выбросившегося кита, а как-то наткнулись на шесть мертвых черепах, не сразу догадавшись, что они попали в сеть и задохлись под водой. Лена чуть не плакала над бедняжками. Ее сочувственный антропоморфизм распространялся и на тех несчастных, которых рыбаки вылавливают здесь вполне сознательно, — голубая рыба, камбала, маленькие акулы, угри, лобстеры и даже меч-рыба. Рыба здесь идет косяками, ее можно ловить голыми руками, она беззащитна перед человеком.
