— Власти!
— Нет, не к власти — к истине! Что гораздо опаснее. Дай ему душу, частицу добра и любви, он стал бы самым великим творцом-созидателем вселенной Веера. А так мы имеем то, что имеем: сверхдьявола, способного, может быть, к страданию, но не к состраданию. Еще чаю?
— Нет, спасибо. — Никита поиграл ложечкой для сахара. — Красивая и страшная сказка…
Такэда мельком взглянул на него.
— Ты воспринимаешь это как сказку?
Сухов очнулся, виновато кивнул:
— И да и нет. Что-то мешает мне воспринимать твой рассказ как реальность. Но, тем не менее, я готов встать на Путь… в тридесятое царство. — Никита улыбнулся. — С таким гидом мне не страшен и Люцифер. Но мне еще не все ясно…
Такэда вытянул вперед ладонь, останавливая гостя.
— Не все сразу, мастер. Остальное — по мере твоего движения к цели. А идти нам далеко и долго.
— То есть ты мне не веришь.
Инженер ушел на кухню и вернулся уже переодетым в свой обычный летний костюм: серая рубашка, такие же брюки и туфли-кунгфуйки.
— Пошли, «посланник». Путь в тысячу ли начинается с первого шага, как говорят китайцы. Костюм захватил?
— Ты не ответил.
— Ответь себе сам — действием. Размышлять, анализировать и делать выводы никогда не поздно, однако этого мало. Чтобы чего-то достичь, надо действовать. Ты ведь даже еще не ученик — новичок, ничего не смыслящий в предстоящем деле.
Никита, будучи о себе довольно высокого мнения, по привычке хотел возмутиться, но Такэда уже вышел, прихватив с собой «дипломат» с нунчаками. Танцору ничего не оставалось, как последовать за ним с сумкой, в которой лежал тренировочный костюм.
Роман ждал их в небольшом спортивном зале, переделанном из подвала в доме, где он жил сам, неподалеку от метро «Кузьминки».
Правда, ждал довольно своеобразно, не теряя ни минуты для собственного тренинга. Когда Такэда открыл дверь с кодовым замком и они вошли в зал, инструктор занимался с мечом. Увидев входящих, Роман прыгнул к ним и сделал одно сложное, по-змеиному гибкое движение, и Никите показалось, что тот оплетен мечом со всех сторон!
— Хаппо ундо,[14] — сказал Такэда, покосившись на танцора с понимающей усмешкой. — В защитном исполнении с мечом.
Никита неплохо знал терминологию восточных единоборств, инженер не раз тренировался при нем, объясняя на ходу свои действия, но исполнение приема в таком стиле, с мечом, в небывалом темпе и с небывалым мастерством, видел впервые. И был буквально околдован, ибо всегда уважал профессионализм в любом его проявлении.
