Пеперль - дочь Жозефины | страница 34
«Ну, наконец-то», – думает Пеперль и поворачивается к нему. В этот момент она видит себя в зеркале. Ещё дома она уже пыталась рассматривать свою пизду в зеркале, однако как следует это никогда ей не удавалось. Во-первых, мутценбахеровское зеркало давало очень нечёткое и размытое отражение, и, во-вторых, висело оно на стене, таким образом, ей приходилось рассматривать себя стоя. А в таком ракурсе она могла увидеть только волосы на пизде да секель, который после её игр часто с дерзкой нескромностью высовывался вперёд. Здесь же она с раскинутыми ногами лежит на кожаном диване непосредственно перед зеркалом, дающим ясное изображение, она видит широко раскрытую дыру, из которого тонкими ниточками стекает сперма Ферди. Она видит свою коричневатую сраку, видит розоватые срамные губы и раззадоренный, всё ещё или уже вновь подёргивающийся секель. Её охватывает неукротимое желание надрочить этот секель, и когда она протягивает туда палец и видит отражение этого жеста в зеркале, всё существо её с удвоенной силой вновь пронизывает пароксизм страсти. Кукило наблюдает за игрой похотливой и сладострастной девчонки и нежно проводит пальцем по её раковине.
– Тебе нет необходимости пользоваться собственным пальцем, мышонок, я сделаю это гораздо лучше, – без всякой задней мысли предлагает он.
– Да, поиграй со мной пальчиком, милый Ферди, и позволь мне смотреть за этим.
Господин Кукило занимает позицию с таким расчётом, чтобы как можно удобнее держать Пеперль между ногами, и начинает большим и указательным пальцем массировать клитор и срамные губы. Его белый гриб оказывается в непосредственной близости от лица Пеперль и при движении касается её лба. Пеперль до того сладко, что она дрожит всем телом и постанывает от восторга, она подбрасывает вверх свою похотливую жопку и жадно пытается поймать губами танцующий у неё перед глазами хер. Кукило склоняется над Пеперль ещё ниже и с безумной энергией обрабатывает её секель. Он всё ближе передвигает хуй к её рту, но она никак не может изловить его. В этом-то и состоит его замысел.
– Ферди, Ферди, – стонет она, – какой чудесный у тебя палец! Ещё сильнее, ещё крепче, сделай мне больно, чтобы я ещё острее всё чувствовала! Только не останавливайся, прошу тебя, только пока не останавливайся.
По всем правилам искусства он надрочивает уже визжащую от похоти девочку, которой уже неимоверно хочется разрядиться. Однако ему этого недостаточно.
– Гляди, как мой хуёк вытанцовывает у тебя перед глазами и возле рта, не желаешь ли взять кусочек в ротик?