Дипломатическая попытка не смягчила певца: глаза его выкатились, шея раздулась, словно он собирался мычать. Интор не обратил на это внимания, но другой сортировщик попятился.
— Ланжеки!
На злобный крик Ланжеки появился мгновенно. В сортировочной комнате воцарилась тишина, но певец, казалось, не заметил этого, его дикий взгляд не отрывался от Интора, который весело выстукивал на своем терминале какие-то цифры.
Килашандра почувствовала руку на своем плече и поспешно отступила в сторону, чтобы Ланжеки встал на ее место рядом с Интором. Как бы зная о присутствии гильдмастера, Интор снова постучал по кристаллам: мягкие звуки нарушили почтительную тишину.
Ланжеки не слушал: он следил за циферблатами. Его бровь изогнулась, когда прозвучала полунота и на дисплее появились соответствующие числа.
— Большой проблемы нет, Эйяд, — сказал Ланжеки, спокойно поворачиваясь к побагровевшему от гнева певцу. — Вы резали эту поверхность достаточно долго, чтобы получить полутона. Я советовал бы вам сдать этот комплект на хранение и дополнить его до октавы. На пирамиды в гамме всегда хорошая цена.
— Ланжеки, — злоба в голосе в манере певца сменилась просьбой, — я хотел в этот раз уехать с планеты. Мне необходимо уехать! Я не переживу следующего посещения Рядов… если не проведу некоторого времени вне этой проклятой планеты!
— Это же только одна коробка, один комплект, Эйядвус-Холм. Ваш груз очень хорошо подобран, судя по информации. — Ланжеки не уходил с терминала, пока настроение певца менялось от ярости к мольбе. — Да, я думаю, его будет достаточно, чтобы вы могли уехать на порядочное время. Пошли, я сам пригляжу за сортировкой.
Одновременно произошло несколько событий, и в комнате возобновился рабочий шум; Ланжеки проводил расстроенного певца к другому сортировщику, манеры которого были более одобряющими, чем снисходительными, и Килашандра, сама вряд ли способная на такое поведение, восхищалась гильдмастером; другой сортировщик вернулся на свое место; Интор быстро упаковал пирамиды с изъяном, сделал пометку на их контейнере и поставил его на редко используемую полку над своей головой. Затем, заметив смущение Килашандры, дружески ткнул ее в бок.
— Ровный шаг облегчает самый тяжелый груз. Давайте следующую коробку, милочка.
Ровный шаг или неровный — все равно они мало чего могли сделать с впечатлением от горы контейнеров, ждущих сортировки. Однообразный день делала интересным потрясающая информация Интора о качестве кристалла, звука и предназначения. Когда он заметил, что Килашандра проявляет острый интерес к оценке, он строго сказал:
