Однако студентов и постояльцев никто никуда не гнал. Кто хотел — приходил в пустующие Праздничные Залы, где никто не толпился у ломящихся витрин, где ряды бутылок тщетно ждали жаждущих, а скучающие бармены казались изваяниями самим себе.
— Может, мне выйти? — поинтересовался Хеваин.
— Какие глупости, — махнула рукой Реа. — Вы теперь с нами, Хеваин. Обратного пути нет.
Хеваин серьёзно кивнул. Светлая попросила его остаться, помочь — ещё там, в Зале Заседаний. Посмотрела ему в глаза и попросила остаться. Он хотел уехать. Сразу же. Чтобы никогда больше не испытывать такого взгляда. Но — остался.
И Главный, которому он позвонил, едва не умер от счастья, когда узнал, что у его газетёнки будет свой человек в самом сердце Тегарона.
— Я знаю одно, — продолжала Реа. — Никаких официальных объявлений, Ани… или лучше «Хлыст»? — ты больше не делаешь.
— Что я такого сказал? — Саванти проглотил тонизирующую таблетку и запил стаканом воды.
— Уже забыл?
— Меня спросили, как здоровье Светлой. Я сказал, что этой ночью она встречает тёмную луну. Я что, виноват, что в этой стране никому не положено говорить о состоянии здоровья прямыми и простыми словами?
— Да-да. Ты знаешь, что означает «встречать тёмную луну»? Применительно к Светлой?
— Просто луну — знаю. «Тёмную» — не вполне, но состояние Май… здесь же все ждут красивых иносказаний.
— Я так и думала, — Реа допила воду и неуловимым движением отобрала у Саванти флакончик с тонизирующими таблетками. — Хватит. В общем, я тебе не завидую, Ани.
— Подождём ещё часа четыре, — Саванти неожиданно подмигнул собеседникам, сохраняя совершенно серьёзное выражение лица. — Слушайте, идёмте ко мне. Посетителей денька два не будет, а сидеть в этом склепе я не могу. Всё равно здесь никто ничего не тронет.
Остальные молчали, оставались невесёлыми.
— Чаю выпьем… — предложил Саванти, уже теряя надежду.
— Чай — это идея, — оживилась Реа. — Не возражаете, Хеваин? Как рука?
— Болит. Но меньше, чем вчера, — Хеваин осторожно пошевелил простреленной конечностью. — Давно я не пил чая. У нас он столько стоит…
— Наш Великий Теоретик угощает, — Реа, ненадолго превратившись в прежнюю Тигрицу, оскалилась… и бесшумным прыжком переместилась к двери. Стул, на котором она только что сидела, не шелохнулся.
— Теоретик! — фыркнул Саванти. — Через две недели у меня защита. Так-то. А потом — стану Великим Практиком…
Оплеуха от Реа была почти дружеской.
- -
— Может, мне её сменить? — предложил Хеваин, имея в виду Лас. Ставшая замкнутой и молчаливой Лас-Таэнин не отходила от Май уже вторые сутки. Днём дремала — и тогда дежурил кто-то ещё — да изредка отлучалась — поесть, например.
