Он грамотно раскачивал лодку.
Так что возможно, что и сам Дудаев не смог бы на них в голос прикрикнуть. По пакгаузам, по всему складу чичи бегали как отвязанные. Уже сами по себе… Как муравьи… Лезли. Что-то волокли… Мои последние два солдата охраны вырывали у них ящики, но отнести на место уже не успевали. Хотя бы вырвать из рук… Оставались еще солдаты-грузчики, но те тоже таяли. Тоже в бега! В Россию… Ничто там и тут не убиралось… Ящики где попало. Я уже и не пытался отыскать по описи, где что лежало. Опись только мешала и путала, такой был бардак!
Что-то немыслимое. Бесноватые! Чокнутые! Метались по складу… И дрожали плотской дрожью, как только приближались к ящикам с оружием. Их трясло. В них ничего не было, не осталось от тех чеченцев (их дедов), которых, тихих-мирных, выселяли в степи Казахстана и в Сибирь семьями и целыми селами.
Мои последние два солдата жили, совсем онемев, оглушенные чужеродной силой. Молчали. Я тоже онемел… На моих глазах! Никогда и нигде, ни одна женщина не притягивала так мужчину, как притягивал чеченских юнцов новенький, пахнущий смазкой складной “калашников”. А гранатометы!.. Это же чудо! Это пляска и транс!.. Невероятно, но я видел, как один из этих бесноватых гладил, а потом и поцеловал угол ящика, где в щель меж досками проглядывала “труба” реактивной РПГ-26.
Теперь я откупался целыми ящиками… Автоматы, патроны… Но оружия все еще было очень-очень много. Переполненный склад был беременной женщиной. И одним из тех предчувствий, какие случаются у перехаживающих свой срок беременных, было то, что вот-вот к нам сюда явится сам Дудаев… И встанет вот там… На входе… С улыбкой. Она была холодная, его улыбка. Напряженно-холодная… Улыбка больше, тревожнее напрягала, чем все эти дурацкие угрозы юнцов – отрезать мне оба уха, по очереди… Размозжить голову, зажав ее дверью… Технология каждой угрозы подчеркивалась. Технология была серьезная, судя по громыхающей вслед горской ругани… И так милы казались вкрапленные там словечки русского мата.
Один ящик с верхней полки, вырвавшись из рук чича, упал с трехметровой высоты. Грохот оглушил. И чеченцы, и мы – разом притихли, подумав, что рванул… или вот-вот начнут рваться снаряд за снарядом. Кое-кто бросился на пол… Снаряды были как раз на верхних полках. Облако белой пыли запудрило нас. Это была известка… Всего лишь!.. Страх отпустил. Минута мертвой тишины взорвалась радостными пронзительными криками. Вопили… Плясали…
